«Жульету» российско-германского автора Сергея Руббе занесло в репертуар «Комедiи» неожиданно — после пробной постановки Александра Ряписова в фойе театра, ставшей главной удачей семинара «Авторская сцена», пьесу переделали, а спектакль перевели на большую сцену.

Дорога манит…

Это история скитаний одинокого фокусника и навязавшейся к нему в спутницы странной девочки-сироты по театрально преломленной современной русской реальности. Пьеса — своеобразный ремейк «Дороги» Феллини, о котором нам не раз напомнят, назвав проститутку Кабирией или спев песню «Сплина». Кстати, музыкальное оформление — остроумный подбор поп-цитат, дающий и разрядку, и подтекст (автор — Лев Харламов). Со вкусом спектакль и нарисован: декорации и костюмы серо-черных тонов с зелеными прожилками надежды (художник — Полина Гришина).

Постановка полна нескучными и занимательными находками по мелочи и по-крупному: от пакетов с красной надписью «магазин МАНИТ» до сна Жульеты в виде клипа на экране, подвешенном как цветное отражение земной серости. Не говоря уже о главной необычности спектакля — использовании настоящих фокусов, которым обучал артистов иллюзионист Николай Виноградов. Однако многообразие ходов и выходок (тут вам и цирк, и музыка, и кино) не оставляет чувства, что дали «лишака»: тонко сшито.

Кто такая Жульета?

Но главные здесь все же артисты. Интересными получились и второстепенные, и «фоновые» персонажи, будь то жадная до любви русская баба (Светлана Бердникова) или несчастный добрый художник (Николай Пономарев), тетка Жульеты (Игорь Михельсон) или солдатики с бандитами.

И — осуществился замысел режиссера — личность в главной роли преображает все. Игорь Смеловский играет больше, чем написано, дает глубину даже не особо нагруженным смыслам монологам. Он будто создан для роли трагика и шута в одном лице.

Здорово свою рискованную роль сделала и молодая артистка Татьяна Киселева. Изначально дуэт ее Жульеты с Рахмановым выглядит смешно. Но потом их разность начинает электризовать: она так искренне настаивает на их внутреннем сходстве, что зритель и правда улавливает его. Вообще-то с полубезумными героями легко переборщить и трудно избежать карикатурности. Но у Татьяны Жульета получилась ее личной, уникальной, не заштампованной.

Кто она? Забытая душа артиста? Избавиться от нее? Сжиться с ней? Расстаться, затосковать, вновь найти и снова отделаться, потому что болит, больная, мешает. И лицедейство, и цирковые трюки — это ведь фокусы с душой. Интересно, что первый акт грим на лице носит герой, а второй, как бы отразившись, героиня. А в сцене расставания Жульета стоит с рукавами смирительной рубашки, как с поникшими крыльями, на новой высоте — это взлетная площадка. Он же остается внизу, в тюрьме — без нее он обречен. Читается это не иначе, как расставание с собственной душой…

Ольга ГОРНОВА.