"...Я дала показания о том, что в 2002 году видела, как после того, как у Николаева было изъято два пакета с наркотическим средством метадон, Паршин заходил в оперативную машину "Соболь" и из одного пакета отсыпал себе наркотик в пакет, который... спрятал под одежду. Я действительно находилась в оперативной машине... Паршин действительно заходил в машину, но никаких свертков у него я не видела, и он ничего из пакета в пакет не перекладывал. Дать такие показания меня просили сотрудник милиции (имярек. - Авт.) и... Валентина, которая... как я знаю, имеет связи как в милиции, так и среди преступных "авторитетов"... Они...
говорили мне, что мне жить все равно с ними, а не с Паршиным, я поняла, что от того, дам я показания или нет, зависит моя судьба в будущем. ...Я знаю, что Паршин осужден к 4 годам лишения свободы, мои показания... были учтены при вынесении приговора, поэтому я чувствую за собой вину, что оговорила невинного человека..."

(Из показаний Жанны АНДРОНОВОЙ, данных 25 ноября 2005 года на допросе в СУ УФСКН по Нижегородской области в присутствии адвоката.)

История осуждения капитана милиции Дмитрия Паршина длинна и запутанна, потому рассказывать ее мы будем предельно лаконично - и предельно "протокольным" языком.
Каждое слово, нами произнесенное, документально доказуемо. Все имена, которые мы сочли необходимым озвучить, - подлинные.

"Классический" дебют

Началась эта история пять лет назад, в ноябре 2001 года, когда сотрудниками Нижегородского УФСБ был перекрыт канал поставок в область метадона ("лошадки" на жаргоне), очень дорогого синтетического аналога героина. Группировка, контролировавшая этот канал, была разгромлена.
Но - и это вечный парадокс сыскной работы - через недолгое время после этой виртуозно проведенной операции Нижний сделался (и остается до сей поры) одним из центров распространения метадона в Приволжье. Ведь спрос-то на зелье не уменьшился, а разрозненные, "нецентрализованные" поставщики, взявшие дело в свои руки, тяжелее отлавливались - именно в силу своей разрозненности. Начался "метадоновый ажиотаж".
Для многих наркоманов "лошадка" сделалась апокалиптическим "конем бледным", несущим смерть...
Одним из крупнейших поставщиков метадона в Нижний стал цыган Вася Николаев, житель знаменитого поселка Луч в Приокском районе города. О его специфической незаурядности свидетельствует хотя бы тот факт, что имя его фигурировало в списке Главного управления по борьбе с незаконным оборотом наркотиков МВД РФ среди наиболее опасных наркодельцов.
Основным распространителем зелья на территории области в то время была некая Валентина по кличке Ванесса.
Торговать, чем не надо, - это у нее хобби такое было: во времена горбачевского "сухого закона" продавала она спиртное, затем переключилась на косметику, ювелирные изделия, а с некоторых пор и на наркотики.
"Базу" Ванесса оборудовала в собственной квартире в Канавине, а розничную продажу осуществляла ее ближайшая родня - сын, дочь, зять - и знакомые, среди которых наиболее активна была цыганка Жанна Андронова.
Наркодельцы наглели, "лошадка" мчалась по Нижнему аллюром три креста, следовало ее остановить. Разработкой Ванессы и созданной ей сети занялись сыщики УБНОН ГУВД Нижегородской области. Руководил операцией тогдашний исполняющий обязанности заместителя начальника УБНОНа Дмитрий Паршин. Итак, фигуры на шахматной доске были расставлены; можно было начинать игру.
В отличие от прочих сыскных подразделений, УБНОН (как и нынешняя ФСКН) не всегда, образно говоря, "играл черными". Иногда у оперативников была возможность сделать "первый ход". Так было и на этот раз: существовал "пейджер доверия", на который любой гражданин мог скинуть сообщение о ставших известными фактах торговли наркотиками.
Все сообщения подлежали проверке.
В один прекрасный день безвестные граждане сообщили о "наркобазе" Ванессы и попросили помощи у милиции.
Выехавшая на место опергруппа, возглавляемая Паршиным, обнаружила залежи готового к продаже метадона и героина, а кроме того - изрядно обколотую родню наркоторговки. Ее сын, объявивший, что зелье-де его, был задержан. Самой Ванессы в ту пору дома не было.
Она появилась позже, перепуганная не столько за себя, сколько, надо отдать ей должное, за свое чадо.
Тогда опера сделали еще один ход, тоже классический: предложили дилерше то, что на Западе именуется "согласованным признанием вины". Дескать, если она соглашается вывести сыщиков на крупного оптовика (упомянутого Васю Николаева), то ее сын идет по гораздо более "легкой" статье УК и, возможно, отделывается условным сроком. Ванесса согласилась.
Подробно расписывать оперативные комбинации, наверное, не стоит: не пособие для начинающих жуликов пишем.
Скажем только, что через недолгое время была задержана ближайшая помощница дилерши цыганка Жанна, а затем с ее помощью сам Николаев, у которого были изъяты, кажется, "рекордные" для всей России 160 граммов метадона.
"Партия" близилась к успешному завершению, фигуры противника частью были сняты с доски, частью - нейтрализованы, сам "король" находился в СИЗО. Мат должен был последовать не более чем в три хода...
Однако, разыгрывая свою партию, Дмитрий Паршин не учел, да и не мог учесть трех вещей: во-первых, "объект" соглашения, сын Ванессы, оказался замешан в убийстве и все же был арестован сотрудниками Канавинского РУВД.
Во-вторых, у дилерши оказалась солидная "крыша". И, наконец, последнее и, наверное, главное: в стране началась "антиоборотническая" кампания...

Контригра

В ноябре 2002 года Ванесса в сопровождении одного из сотрудников ОРБ явилась в Управление собственной безопасности МВД по ПФО и написала заявление о том, что, дескать, за "неарест" ее сынка Дмитрий Паршин потребовал у нее 10 тысяч долларов США.
Она якобы деньги заплатила, но Паршин обещания не выполнил.
11 ноября в отношении опера было возбуждено уголовное дело № 15021. В служебном кабинете и в квартире Дмитрия провели обыск. (Не будет другого места сказать: двухкомнатную квартирку в не самом престижном районе опер получил в 1997 году от ГУВД. Живут в ней пятеро: сам Паршин с супругой и двумя детьми и мать супруги. Меблирована скромно, из "наворотов" - разве что телевизор. Даже компьютера нет. И, кстати, никогда у Дмитрия не было собственного автомобиля...) В квартире отыскали 18 тысяч рублей, отложенных тещей Дмитрия на черный день, и три золотых украшения, которые Ванесса "опознала" как украденные из ее квартиры(!). Хорошо, у жены опера нашлись чеки из ювелирного магазина, а то бы Паршина выставили еще и вором. Ни о каких долларах, естественно, и речи не шло. Более того, в тот день и час, когда Ванесса якобы передавала сыщику свои кровные, она уже знала об аресте своего отпрыска! Ведь, по ее словам, доллары Паршин получил в 16.00, а об аресте сына ей сообщили из Канавинского РУВД пятью часами раньше... Спрашивается, за что же она деньги- то Паршину платила?
В любом случае версия с деньгами, то ли вытянутыми обманом, то ли полученными в качестве взятки, смотрелась слабовато. Обвинителям понадобилось подстраховаться чем-нибудь "помощнее". Тут-то и явилась на сцене Жанна Андронова, обвинившая опера в том, что тот-де на ее глазах отсыпал в собственный пакет часть изъятого у Николаева метадона.
Правда, уже тогда затруднилась она сказать, как это физически было возможно: в автомобиле УБНОНа подобную "операцию" не провести...
Однако показания Андроновой сочли правдивыми. Паршина взяли под стражу и меру пресечения изменили лишь через несколько месяцев - под личное поручительство тогдашнего и. о. начальника ГУВД генерал-майора милиции Юрия Васильевича Крюкова.
Одновременно в УБНОН поступило указание "не трогать Жанну": уже оформленный ордер на ее арест был аннулирован.
Суд, состоявшийся зимой 2004 года, приговорил капитана Паршина к 4 годам лишения свободы. При этом свидетелями обвинения были Ванесса, ее "наркотическое" окружение, Жанна и уже полузабытый нами Вася Николаев, после осуждения Паршина как-то "скоропостижно" вышедший на волю и вернувшийся к общественно полезной (по мнению "нариков") деятельности... Из пресловутых 10 тысяч долларов на суде "прокатили" только 3 тысячи - аванс, якобы переданный Паршину через другого опера УБНОНа, Александра Крылова.
Хотя и тут с доказухой было, мягко говоря, плоховато, а Крылов передачу денег решительно отрицал, его тоже осудили - на три года условно. "Оборотням" был поставлен шах и мат! Между тем репутация Паршина была такова, что ни один из коллег не поверил в его "оборотничество". Тогдашний начальник УБНОНа Игорь Киселев написал в Москву рапорт с просьбой проверить деятельность управления, выразив готовность ответить за все упущения, которые обнаружатся.
Иными словами, готов был ручаться за Дмитрия погонами, а то и свободой. Свидетелем защиты выступил генерал Крюков - многолетний начальник криминальной милиции ГУВД, незадолго до того взявший опера на поруки. Свидетелем защиты выступил - внимание! - начальник областного УСБ полковник милиции Станислав Горшенин! Наконец, то, что по четырем тяжелым статьям УК сыщика осудили всего на 4 года, свидетельствует само за себя.

После "партии"

Прошло почти три года. Дмитрий Паршин, месяц назад досрочно вышедший на свободу, ныне подал на реабилитацию.
Он надеется вернуться к сыскной работе - и начать с того места, на котором был когда- то "остановлен".
Думается, после "покаяния" арестованной (все за то же!) в ноябре прошлого года Жанны Андроновой дело действительно нуждается в пересмотре, ведь, не будь ее показаний, более чем сомнительный эпизод с вымогательством остался бы единственным и вряд ли "прокатил" бы на самом "кампанейском" суде...
Хочется верить, что результаты "шахматной партии", выигранной наркодельцами у сыщиков, будут аннулированы. И единственное, что, на наш взгляд, может этому помешать: уж больно много народу не заинтересовано в том, чтобы снова ворошить дело Паршина! Опера УСБ МВД по ПФО, следователь областной прокуратуры, ведший дело опера (и по словам Паршина, изрекший однажды на допросе: "Я по-человечески понимаю, что на тебя клевещут, но ведь они же российские граждане!"), государственный обвинитель, судьи...
Ведь ежели опер будет реабилитирован, у них самих могут начаться серьезные неприятности.
И, наконец, последнее. Мы отнюдь не утверждаем, что Паршин не виновен; пока приговор в отношении него не отменен, мы вообще ничего утверждать не имеем права.
Однако в свете ставших известными нам фактов мы думается, вправе усомниться в обоснованности упомянутого приговора.
И в очередной раз задаемся вопросом: почему людям, не отличающимся законопослушностью, априорно больше веры, чем сыщикам? Почему "сомнения" толкуются не в пользу обвиняемого, как оно положено по закону, если обвиняемый - работник милиции?
Если мы хотим бороться с наркоугрозой, мы не должны помогать наркодельцам в их нелегкой борьбе с милицией (или наркополицией - не суть). Наркомафия ведет войну против нас, нашей страны и всего человечества.
Настоящую войну. И негоже нам, обществу, стрелять по своим. В спину...
Игорь ГРАЧ.