Мы не так давно уже начали в «НН» разговор о деяниях наших таинственных соседей по общему житейскому пространству. Можно поспорить, но они добавляют новых красок в нашу жизнь. Нижегородские этнографы попытались разгадать некоторые тайны.

Стервозная кикимора

Очень интересным мифологическим существом, к сожалению мало известным на Нижегородчине, является кикимора. Она представляет собою смесь домового, лешего и Бабы-яги — особу, скорее проказливую, чем злонамеренную.

Кстати, по поверьям наших финно-угорских соседей — карелов, вепсов, да и самих русских, сей нечисти досталась совсем не сказочная судьба: то водяной отринет ее за неприглядный вид и стервозный характер да прогонит в болотную топь, а уж лешему и домовому и так с жильцами места часто было не поделить. Так и мстит эта дама незадачливым людям, пробравшись незаметно в их дом в корзинке с болотной добычей — ягодами всякими да грибами: то хозяйку дергает за юбки, кидается одеждой или камнями, ревет как младенец, вообще рушит напрочь семейный покой…

…Один парень возвращался поздней ночью домой и видит: на дорожке к порогу кукла пляшет. Пихнул ее с пути, и тотчас его кто-то невидимый наподдал пинком по голове. Пришел домой, а наутро у него жар поднялся. Высох он и за два дня да и помер, бедняга.

— Мама, — сказал, пока еще жив был, — сожгите эту куклу.
Бросили игрушку в огонь, а она и там, в огне, плясать начала. Вилась, прискакивала, а потом дотла сгорела…

Бесовщина похлеще Тарантино

Рассказы о черте или бесе занимают особое положение в деревенских поверьях: где в доме ругаются, скандалят, там и бесы селятся — людям покоя не дают, скотину изводят, болезни насылают. А еще нечистые привязываются к тем, что по кладбищам шатаются, с крестов медные иконки на продажу сдирают.

Реже черти являются к людям в своем истинном адском облике с рожками — ведь они якобы боятся крестного знамения. Они могут обратиться в зайцев и бегать кругами вокруг выбранной жертвы, в появляющихся из тьмы и мчащихся в никуда вороных жеребцов, в заблудившегося ягненка — редко какой хозяин не посадит ничейную животинку себе на телегу. Но это такая тяга, что лошадь не справляется — не тянет. Догадается любитель халявы, с кем дело имеет, столкнет ягненочка с телеги, а тот зубы оскалит и по-человечьи матом его обложит.

А в годы войны, когда большинство мужиков из деревень ушло на фронт, к оставшимся бабам зачастили бесы в облике огненных змеев. Если женщина, не сразу осознав, что под человеческой личиной таится бес, примется отказывать ему, нечисть без колебаний переходит к насилию: может и до смерти истерзать. «Черт ее лопнул», — говорили в народе о таких бабах.

«Киллеры» насылали порчу

Видное место в нижегородской демонологической прозе занимают рассказы о людях, обладающих сверхъестественными способностями, проще говоря, о колдунах и ведьмах. Различие между этими терминами чисто половое: правда, есть еще категория ведьмаков, то есть мужчин, практикующих женскую магию — но они весьма редки. Самыми распространенными были люди, насылающие «килу» (порчу).

Простейшим способом наслать ее было выйти на возвышенное место либо к себе на огород (где закопаны колдовские куклы) и дунуть на три стороны. При этом порча попадает на человека, находящегося в данный момент вне защиты стен и, что надежнее, находящегося в необычном состоянии (незаконнорожденный, несовершеннолетний, больной, пьяный, беременная, проклятый). Чаще насылали напасть на конкретных людей либо на определенное имя.

Имея дело с детьми, колдовали на болезнь и смерть, с пьяными и больными — на безумие и повешение, с любительницами секса — на бесплодие, выкидыш или аборт. Пускать порчу предпочитали на заре — вечерней или утренней…

Порой в миг напуска порчи у жертвы начинает неудержимо идти кровь из носа или горлом. В таком случае за отсутствием скорой медицинской помощи крестьяне тотчас бежали к ближайшему ведуну, который брал уголек из печи и бросал его в стакан с чистой водой. По каким-то внешним признакам ведун определял, кто именно наслал недуг.

Гонки на карачках

Колдуны и ведьмы — великие мастера морочить людям головы. Например, одной семье не велели строиться на выпавшем им по жребию месте. Те не послушались, а когда изба была готова, в ней начало мерещиться, что она полна то тараканов, то мышей, то жаб. Более современный вариант: едут люди на машине, разгоняются под горку: вдруг глядь, посреди шоссе — обрыв.

— Играй во весь мех гармоню! — кричит шофер пассажиру.
Только развернул гармонист меха, как перескочили колеса обрыв — и даже не тряхнуло.

В другом селе на спор на бутылку один приезжий раз сказал:

— Давайте, я по этой трубе пролезу! — Там валялась под ногами какая-то труба ржавая.
Стоят мужики, дивятся: вот он лезет по трубе, пыхтит, карабкается. А тут рядом сосед сено вез на коне. Когда тот глаза отводил, мужика этого еще не было. Тот и кричит:

— Да вы что на него смотрите?! Он вам затуманил глаза-то! Вот он, рядом с трубой ползет на карачках.
Все смотрят: и впрямь, рядом с трубой ползет. Ну, смех. Колдун встал на ноги, отряхнулся, да и говорит:

— Эй, дядя, гляди! У тя воз-то весь горит!

Тот видит: пламенем пышет копна. Он — раз! — скорей гужи обрубил, лишь бы лошадь спасти. Смотрит, а сено целехонько. И воз тоже, только гужи обрублены…

Ведьмам нравились козлы

Российская ведьма, в отличие от западноевропейской, почти не знает метлы; обычно она перемещается по воздуху верхом на каком-нибудь животном (козле, свинье, коте) либо сама собой, в образе огненного шара.

Классическим занятием ведьм в нашей демонологии было отнимать молоко у соседских коров. Обычно для этого ведьма втыкала нож в косяк и доила рукоять или же доила край скатерти, которой был покрыт стол. Чтобы корова вообще перестала давать молоко, нечисти достаточно было три раза стукнуть животину по лбу.

Некоторые ведьмы делали по-другому: летали ночными птицами, сосали молоко у коров, а затем возвращались домой и отрыгивали его в ведро. Недаром ночную птицу козодоя так прозвали: в ее облике крестьяне видели колдунью, промышлявшую по чужим козам. Иногда, если манипуляции над коровами производились не из-за нехватки молочка, а назло соседям, ведьма заставляла из вымени вместо молока течь кровь. Правда, при этом она в немалой мере рисковала: через пару недель к ней с кольями в руках завалятся муж и брат прогневившей ее хозяйки:

— Вставай, беззуба сотона!..

Впрочем, при подобном развитии событий они рисковали больше, чем она…

Анатолий МОСКВИН.

Между тем

Защищаться от чертей рекомендовалось ягодами рябины или можжевельника. Клали на порог чертополох или столистник, втыкали в косяк прутики полыни, сыпали четверговую соль. Особенно надо было следить, чтобы на ночь не оставлять воду непокрытой: говорят, ночью в ней черти купаются.

От редакции.

Русские народные страшилки — лишь малая часть фольклорного наследия наших предков. Они, кстати, не так уж и холодят сердце и разум в отличие от подобных творений наших соседей со всего света со всякими «вуду» и «хеллоуинами». Все у нас как-то по-своему: где ложь, где намек, где добрым молодцам урок. Не стоит, право, нечисти бояться, нам и самим кого угодно напугать по силам…