Живя там, невозможно не любить ботанику, историю, археологию и лингвистику: утопающие в великолепной растительности ландшафты манят своими легендами, которые при ближайшем научном рассмотрении оказываются практически не такими уж и легендами, а разнонациональное соседство в Абхазии взаимоуважительно и красиво. Живя там, невозможно не любить саму жизнь — несмотря на то, что эти благословенные места постоянно утаптываются катком войны. Нет, сейчас речь не пойдет о знаковых достопримечательностях этой маленькой страны — Новоафонском монастыре и древних апостольских святынях, сухумском обезьяньем питомнике и знаменитом ботаническом саде, озере Рица и крепости Диоскурия… А еще 30 сентября жители этой маленькой страны празднуют День независимости Абхазии.

Аллея выживания

В первые годы после Второй мировой улица Орджоникидзе по всей своей длине, от железнодорожной эстакады до моря, была засажена платанами — огромными деревьями, похожими на клены. А они круглый год сбрасывают кору, и потому их стволы словно покрашены под серо-зеленый камуфляж.

Посадкой платанов, равно как и послевоенной застройкой города, лично руководил первый секретарь Сухумского горкома и Абхазского обкома КП(б) Абхазской АССР Акакий Мгеладзе. Страшный, говорят, был человек, вхожий к Сталину и Берии. Но, как бы то ни было, ежедневно рано поутру Акакий Иванович пешком обходил центр города и зорко смотрел, все ли в порядке во вверенном ему хозяйстве. И, увидев криво растущий платановый саженец, вырывал его с корнем и гневно обрушивал на голову главного агронома…

Прошло время, платаны выросли. Мощные кроны сомкнулись зеленым коридором высоко над улицей. Девятнадцать лет назад застучали топоры: вместе с войной в город пришла на редкость холодная зима, и стволы в камуфляжной форме спасли тогда многих людей от стужи. От аллеи остались лишь обрубки высотой в полтора-два метра, но через пару лет произошло чудо: в благодатном субтропическом климате деревья не погибли, а начали отращивать новые кроны, и сейчас над головами горожан вновь шелестят листья. Только вот странная форма стволов порой удивляет гостей города…
А люди в камуфляже пьют пиво с сухариками в открытой кафешке под платанами. К ним, защитникам, сухумчане относятся с почтением.

Время менять имена

Кстати, теперь улица Орджоникидзе переименована: она носит имя известного ученого-археолога Юрия Воронова.

А памятник товарищу Серго, стоявший на углу улицы своего имени и проспекта Мира, снесли за год-два до войны. Его подцепили краном, уронили, и от удара о гранитный парапет голова откололась… Сходным образом потерял голову и памятник Владимиру Ильичу перед Домом правительства. Впрочем, советская власть в патриархально-родовой Абхазии была явлением весьма относительным.

После войны 1992 — 1993 годов многие улицы сменили имена: площадь Советов стала площадью Свободы, исчезли фамилии коммунистической эпохи, полностью стерты фамилии грузинские. Ныне в городской топонимике запечатлены герои нового времени. Например, улица Гоголя получила имя героя войны генерала Дбар, улица Кирова стала Аиааира (Победы); впрочем, в минувшем году ее назвали уже именем Владислава Ардзинба, бывшего президента республики. Набережная Руставели отныне зовется набережной Махаджиров. Бюст автора «Витязя в тигровой шкуре» также канул в Лету. Вместо него в парке около абхазского драмтеатра установлен памятник поэту Баграту Шинкуба.

А буквально месяц назад на набережной, недалеко от морвокзала появился еще один памятник — мальчику Чику, герою Фазиля Искандера. «Чик — наш человек, один из нас», — сказал скульптор Лабахуа, открывая памятник. Собравшиеся согласно покивали головами.

О самом дорогом

Сухум — заповедник иномарок. Роскошный «Лексус»-трехлетку можно приобрести по сходной цене в четверть миллиона рублей. С одной лишь рекомендацией — не выезжать за пределы республики, ибо такие авто, вероятнее всего, краденые.

Некоторые владельцы шикарных тачек ездят просто безобразно, совершенно не берегут свои авто: двигатели ревут, тормоза визжат… К «запоротым» движкам добавляется элементарный дорожный «травматизм» автомобилей: правило движения, по сути, одно: кто первый посигналил — тому и зеленый, так что аварии — не редкость. Впрочем, если машина пришла в негодность, ничего страшного. Можно продать одну из квартир и купить еще парочку джипов. Во время войны иные товарищи сумели занять не по одной брошенной квартире и даже прописать туда кого-либо из родственников.

Согласно абхазскому законодательству, жилье могут продавать и покупать только граждане Республики Абхазия. Получить гражданство весьма сложно, а так как недорогие особняки у берега моря все же привлекательны, используются довольно шаткие схемы, например: покупка оформляется на гражданина Абхазии, а россиянину выписывается гендоверенность на несколько лет. С возможным составлением завещания. Кстати, завещаний можно составить хоть сто штук, действительным признают лишь самое последнее. Все это, мягко выражаясь, не очень надежно, и потому сейчас рынок жилья лишь готовится к рывку — строятся аккуратненькие коттеджики, реставрируются особнячки и даже — о чудо — обретают жилой вид многоэтажки на въезде в Сухум, где шли упорные бои, превратившие панельные стены в решето. Ходят устойчивые слухи, что новый президент Александр Анкваб, возглавивший республику буквально на днях, узаконит куплю-продажу недвижимости и для не граждан республики.

Развлекуха — за доплату

Приезжих частенько бывает жаль. Словно стадо баранов, мечущиеся по указке экскурсовода, толком ничего не слышащие и не видящие, куда-то постоянно опаздывающие, нервничающие, уставшие, дергающие капризничающих детей… В многочасовом турне по горам им втюхивают «супер-мега-целебные» настойки, меды и вина по соответствующим ценам, «за небольшую доплату» дополнительно везут на сто метров направо или налево. Из дополнительных развлечений предлагается нечто развесисто-клюквенное, как-то сфотографироваться на фоне гор в национальной одежде. Когда турист, накатавшись по козьим тропам, добирается наконец до кафе, порой выясняется, что там невкусно и втридорога, но других вариантов просто нет. Все это встает в солидную сумму, потраченную, говоря откровенно, нерационально.

Вывод один. Хочется новых впечатлений — приезжайте на своей машине и путешествуйте по горам, озерам и источникам самостоятельно. Предварительно договорившись о стоянке (в чьем-либо гараже, закрытом дворе), иначе новые впечатления могут быть и не самыми положительными: пощипать перышки у приезжих здесь считается вполне нормальным делом. Кстати, традиционно продолжают «промышлять» на пляже (не оставляйте вещи в гордом одиночестве), на рынке (виртуозно вынимают из сумок и карманов все подряд — держите деньги в руках), а также специальными крючками вытягивают сумочки из окон первых этажей.

Почти как и прежде…

«Не ходите, дети, в Африку гулять!» — воскликнет иной читатель, потенциальный турист. «Место встречи изменилось донельзя», — отметит тот, кто уже бывал в Сухуме. Все относительно. Как и много лет назад, по-прежнему чашка лучшего в мире кофе стоит символическую сумму (сегодня — десять рублей для приезжих и пять для местных), а рядышком пожилые мужчины забивают «козла»: для ведения счета по-прежнему используются здоровенные конторские счеты. Пожилая дама с зонтиком деликатно раздает на пляже буклетики «Свидетелей Иеговы». Ничуть не изменился и рынок с его неповторимой атмосферой, запахами, гомоном и общением. В «Нарте» по-прежнему делают лучшие в городе ачаша — хачапури-лодочки, и живы старинные кафешки типа «У Робика», а вот гостиницу «Абхазия», сгоревшую четверть века назад, так и не восстанавливают, равно как много лет не могут достроить новый морвокзал. Вместе с тем много примет нового времени — и это, конечно, не реклама банков и мобильной связи на «ситиках», но идущие изнутри, от иного сознания, перемены. Город стали застраивать гостиничками и трактирами, причем в таких местах… У нормального сухумчанина никогда рука бы не поднялась выстроить развлекательный центр в скверике впритык к набережной, а плавательный бассейн, в котором во время оно тренировались республиканские сборные по плаванию, ватерполо и синхронному плаванию — закрыть наглухо и окружить инфраструктурой ресторана… Стране нужны туристы, это — фактически основной источник дохода, и все делается в первую очередь для того, чтобы они приехали.

Мария ФЕДОТОВА.
Сухум — Нижний Новгород.

К слову
"Слишком велик был разрыв между голодным и обледенелым северным побережьем Черного моря и этой щедрой по своей природе страной, пропахшей цветами мимозы. Она была щедрой и непонятной. Здесь веками сложился удивительный быт. Страна была закована в него, как в кольчугу. Все здесь казалось странным", - писал Паустовский о Сухуме много лет назад.