В последнее время наша газета уже не раз рассказывала об оперативных сотрудниках различных правоохранительных структур, обвиненных в "оборотничестве".
Некоторые из них осуждены, причем выдвинутые против них обвинения кажутся нам по меньшей мере сомнительными.
Дело не в том, что мы считаем оперов ангелами во плоти. Только после тщательного изучения документов, биографий, послужного списка и репутации сыщиков мы позволяем себе усомниться в обоснованности обвинительных приговоров...
Ладно, к делу. 6 ноября 2002 года был арестован, а 9 января 2004 года осужден на 14 лет лишения свободы 45-летний подполковник милиции Михаил Ермаков, начальник МОУР "А" ГУВД Нижегородской области, иначе именуемого "криминальной разведкой". Горькая ирония судьбы: по итогам того же 2002 года подполковник был награжден почетным знаком "Лучший сотрудник криминальной милиции РФ", о чем узнал, уже находясь в СИЗО. К моменту ареста Ермаков отработал в органах 23 года, 15 из них - в розыске. На его счету десятки раскрытых убийств, изнасилований, крупных вымогательств. Причисление его к упомянутому в заглавии золотому фонду - с нашей стороны не натяжка...
Договоримся сразу: мы ни в коем случае не утверждаем, что герой этих заметок невиновен; пока приговор Нижегородского областного суда не отменен, мы вообще ничего утверждать не можем. Для чистоты эксперимента мы не станем пользоваться в нашем рассказе кассационными жалобами Ермакова и иных фигурантов многоэпизодного дела. Мы, как в приговорах пишут, "критически отнесемся" к заявлениям Михаила Борисовича, что дело его заказано. А будем основываться на таком "недоброжелательном" к нашему герою источнике, как вступивший в законную силу приговор облсуда. Поглядим, что получится...

Версия обвинения

Итак, 15 марта 2002 года инкассатор фирмы "Смайл" и двое охранников, оба - действующие сотрудники милиции, получили в банке изрядную сумму денег: 6 миллионов 600 тысяч рублей. Неподалеку от стадиона "Красная Этна" автомобиль был остановлен тремя вооруженными людьми, одетыми в комбинезоны дорожных рабочих.
Остановлен, что называется, конкретно: ударом кирпича в лобовое стекло. Сумка с деньгами перекочевала из салона в руки налетчиков. Бросая на бегу оружие и "комбезы", последние ринулись врассыпную. Один из злоумышленников, Михаил Вареница, подскочил к припаркованной неподалеку от места происшествия "Ниве" цвета "мурена", распахнул дверцу и передал добычу сидевшему за рулем полнолицему человеку в очках.
Так рассказывали впоследствии участник налета, дважды судимый Олег Романов, и некий прохожий, искавший в районе "Этны" свою сбежавшую собаку. Этот свидетель, проходивший на суде под псевдонимом Петров, в тот же день якобы позвонил по "02", но вызов его в дежурке ГУВД проигнорировали. А вот мелькнувшее на секунду за рулем "Нивы" лицо оба свидетеля уверенно опознали, когда были им предъявлены фотографии дотоле незнакомого им Михаила Ермакова. Однако до этого было еще далеко.
6 ноября в квартиру Ермакова вошли оперативники ОРБ и следователь областной прокуратуры. После долгих поисков сыщики обнаружили в гараже 17 боевых патронов: 10 от пистолета ТТ, 6 автоматных и один винтовочный. Заявление Ермакова о том, что патроны-де не его, незваных гостей не впечатлило. Подполковник был задержан за незаконное хранение боеприпасов, а через положенные двое суток арестован.
Уже находясь в СИЗО, Ермаков получил еще несколько "подарков": во-первых, звание лучшего опера России (мы говорили об этом), а во-вторых, букет из половины статей УК.
Помимо 222-й статьи за упомянутые выше патроны, ему были предъявлены обвинения в организации разбойного нападения, получении взятки, превышении должностных полномочий.
Вместе с Михаилом Борисовичем были арестованы еще пятеро: его родной племянник Михаил Вареница, двое его друзей (все - за разбой) и двое охранников инкассаторской машины.
Разрозненные уголовные дела были объединены в одно дело № 66540, и на скамью подсудимых его фигуранты уселись рядышком.

За строками приговора

Вышеописанное более-менее подробно излагалось в СМИ. А вот факты, которые мы собираемся озвучить ниже, ускользнули от внимания наших коллег.
Так, привлечь к уголовной ответственности Ермакова и двоих охранников, Владимира Киселева и Александра Панарина, пытались еще в начале лета 2002 года. 20 июня Канавинская прокуратура в возбуждении уголовного дела отказала за отсутствием состава преступления. Чтобы возродить отказанное дело, потребовались полгода и... патроны в гараже подполковника. Ермакову так и не удалось убедить суд, что, имея в доме 5 законных единиц охотничьего оружия и табельный "макаров", ему совершенно незачем было хранить еще и "неучтенку". Тем более в гараже, где ищут в первую очередь...
Дальше - больше. По версии обвинения, поддержанной судом, вышло, что организацию банды налетчиков и исполнение "дела" Ермаков доверил своему родному племяннику (уже "засветка"!), диагностированному шизофренику, лечившемуся в том числе стационарно. Может, и есть лучший способ "спалиться", но нам что-то в голову он не приходит.
Мало и этого. Вместо того, чтобы обеспечить себе на день налета железобетонное алиби, едет подполковник на собственной машине полюбоваться, как его протеже грабить станут.
При этом оказывается настолько неловок, что попадается на глаза "левому" прохожему.
Но даже и это еще не все. По мнению суда, лучший опер России нарушил правило, которого придерживается любой мелкий воришка: не сорить, где кушаешь. Ведь именно у потерпевшей фирмы "Смайл" много лет арендовал Ермаков помещение, где располагалась его штаб-квартира, "фирма-прикрытие". То есть безошибочно ограбил подполковник ту единственную в Нижнем организацию, с которой ему бы пылинки сдувать...
И это начальник элитного из элитных подразделений уголовного розыска? Это лучший опер России?
Что же тогда "нелучшие" опера? Бедный русский сыск! Впрочем, успеем еще, нажалеемся.
А пока снова обратимся к подсушенным строкам приговора...

За строками...-2

Для подробного рассказа о перипетиях судебного заседания не то что газетной полосы, всего номера не хватит.
Так что ограничимся кратким изложением самых, на наш взгляд, странных странностей.
Значит, было у суда два козырных свидетеля: прохожий Петров и налетчик Романов. Первый, напомним, утверждал, что в поисках собаки наткнулся около стадиона на сине-зеленую "Ниву", мельком видел водителя, а услыхав в вечерних теленовостях о налете, тут же позвонил в милицию.
Начальник дежурной части ГУВД Евгений Сорокин на суде этот факт отрицал - не было никакого звонка! Иначе он был бы зарегистрирован.
Ведь помимо патриархальных гроссбухов с записями сообщений от руки, ведется еще и магнитная запись поступающих звонков. Принявший сообщение дежурный на линии не посмеет его проигнорировать, погоны побережет. Тем более сообщение о тяжком преступлении. Однако суд решил, что "при оценке данного сообщения нельзя не учитывать человеческий фактор", - и предпочел поверить свидетелю, а не документам (точнее, их отсутствию). Не поверил суд и справке с работы Петрова: по ней 15 марта 2002-го тот находился на службе, а не собак по дворам гонял. Но суд решил, что "в связи с давностью срока" нельзя точно сказать, правильная справка или нет. А вот при опознании Ермакова о "давности" никто не вспоминал: так и получается, что свидетель 3 марта 2003 года безошибочно узнал на фото человека, которого, по собственным словам, единственный раз мельком видел 15 марта 2002 года, к тому же сквозь тонированное стекло, через которое вообще ничего не видно (см.снимок).
Петрову поверили. А родным Ермакова - нет. Гражданская жена сыщика и его сослуживец утверждали на суде, что в момент совершения преступления подполковник находился дома, в их обществе. Однако, по мнению суда, "указанные лица в силу родственных и дружеских отношений...
заинтересованы в необъективном освещении фактических обстоятельств по делу...".
Есть и еще свидетели защиты, которым не поверили: родные, друзья, соседи. Право суда. Но есть и статья 14 УПК РФ, в которой черным по белому писано, что "все сомнения в виновности... толкуются в пользу обвиняемого".
Нам кажется, что и озвученных "сомнений" (а озвучено далеко-далеко не все!) хватит, чтобы вина Ермакова была признана сомнительной.

Будни криминальной разведки

Еще подполковнику милиции Ермакову вменялись получение взятки и превышение должностных полномочий.
Оба этих эпизода интересны сами по себе, но подробно расписывать их мы, к сожалению, не можем за недостатком места. Скажем лишь, что оба связаны со служебной деятельностью Михаила Борисовича.
К сожалению, даже то немногое, что известно нам о работе криминальной разведки, озвучивать мы не вправе.
Работа с агентурой, ролевые внедрения, фирмы-прикрытия - да мало ли что бывает в работе "криминального разведчика". И связи с уголовным миром у оперов МОУР "А" теснее, чем у сыщиков из прочих оперативных подразделений.
Потому сотрудник этого отдела всегда на лезвии ножа. Приходится ему и "коррумпированного мента" изображать, и "крыши" фирмам предлагать...
Где заканчивается оперативная работа и начинаются "злоупотребления", мы судить не можем. Однако деятельность "разведчиков" контролируется строжайше, и вообще-то "превышать полномочия" им не особо- то и дают.
Так, летом 2003-го Ермаков завел дело предварительной оперативной проверки фирмы "Бонус", тщательно согласовав все с начальством и оформив все бумаги (что нашло на суде подтверждение) - а получил букет из четырех статей УК за "нарушение конституционных прав граждан". И никто не понял, в чем же он здесь-то виноват: ведь было сообщение агента, его проверять надо...
О взятке, якобы полученной опером от руководителя "Смайла", мы вообще говорить не будем. Там история темная, причем завершилась она тем, что Ермакова в ней недавно признали...
потерпевшим! Так что куда ни кинь - все клин, всюду "сомнения", которые толковаться должны в пользу опера, а не его обвинителей.
И последнее. Шестеро было подсудимых - участников "банды Ермакова".
Пятеро, среди них трое офицеров милиции, один душевнобольной и один, пусть не сахарный, но, во всяком случае, не судимый юридически гражданин, виновными себя ни в чем не признали. Получили от 10 до 14 лет каждый. Шестой, Романов, дважды судимый по тяжким статьям УК РСФСР и РФ, признался во всем на свете, даже в том, чего и быть-то не могло, и по статьям 209 и 162 (разбойное нападение в составе банды) был осужден всего... на три года! И тех-то не отсидел, вышел на волю через 2 месяца после суда. Ему поверили.
Остальным нет. Несмотря на явные натяжки, передержки...
Что ж, мы по-прежнему не утверждаем, что суд не прав. Но в таком случае нужно, наверное, найти более весомые доказательства, чем свидетельства "сомнительного" Петрова и рецидивиста, готового за скошенный срок признаться хоть в убийстве обоих Кеннеди.
А если таких доказательств нет, то не слишком ли мы расточительны, держа в местах лишения свободы опера, признанного, в который раз повторим, лучшим в стране.

Эпилог

Мы далеко не обо всех странностях процесса рассказали. Там еще много чего есть интересного. Скажем только напоследок, что арестованы опер и иже с ним были в разгар антиоборотнической кампании, политическую подоплеку которой, кажется, никто уже не отрицает.
Почти никто из сослуживцев Ермакова в его вину не поверил. Именно сейчас сотрудники милиции, бывшие и действующие, собирают подписи под просьбой пересмотреть дело подполковника.
А это уже говорит само за себя...
Игорь ГРАЧ.