Этот приезд Александра Панкратова-Черного в Нижний Новгород во многом вышел ностальгическим. Он не только вспоминал своих нижегородских учителей, давших ему путевку в профессию, и встретился с некоторыми своими однокурсниками, но и за чашкой чая рассказал корреспонденту «НН» о своем общении с Натальей Гундаревой, Анатолием Кроллом и другими знаменитостями.

Приглянулся за контраст

— Александр Васильевич, вы жили в городе Горьком, учились здесь в театральном училище. Помните то время?

— А как же! Сегодня вот почти весь день провел вместе с сокурсниками. Вот Татьяна Жукова (актриса театра драмы. — Авт.) — моя хорошая подруга, она меня в студенчестве очень поддерживала. У нее был сад, и она привозила продукты и кормила ими весь курс. Конечно, мы с ней общаемся и сейчас.

— А помните ваши встречи с Евстигнеевым?

— Его я могу назвать моим учителем. Познакомились с ним давно, в 1964 году. Я был тогда совсем мальчиком. В театральном училище была творческая встреча с Евгением Александровичем. И я так хотел увидеть настоящего артиста «живьем», что сел в первый ряд. А у меня тогда были длинные по моде тех лет волосы. Я ведь, когда приехал в Горький с Алтая и увидел, что многие здесь ходят с длинными волосами, тоже решил их отрастить. И тогдашний директор театрального училища Лебский выгнал меня из аудитории за стрижку «не по форме». Просто Виталий Александрович был очень строгих правил, он увидел меня, спросил, как моя фамилия, и как закричит: «Вон! Иди, пока не подстрижешься!» Я вышел и около двух часов слушал всю встречу в дверную щелочку. От обиды даже плакал. Потом открылась дверь — и я нос к носу столкнулся с Евстигнеевым. Говорю ему: «Простите, что я пришел на встречу с вами с длинными волосами». Он спрашивает: «Как тебя зовут?» Отвечаю ему: «Саня Панкратов». Он говорит: «А знаешь, за что тебя выгнали? За контраст. Посмотри на меня — я вот лыс, как шар, а ты в первом ряду — и с такими космами!» Так произошло наше знакомство. А потом я набирался наглости и приезжал к нему в каникулы в театр «Современник», где он тогда служил. Стучался в окошко администратора и говорил: «Передайте Евгению Александровичу, что к нему приехал Шура Панкратов». Он всегда выходил: «Ну, где тут Шура?»

— Говорят, вы и потом дружили с ним?

— Режиссер Карен Шахназаров, когда начались съемки фильма «Мы из джаза», спросил меня: «Саша, я знаю, ты знаком с Евстигнеевым. Он не согласится сыграть у меня небольшую роль?» Я говорю: «Я попрошу». А там роль вот таку-у-сенькая всего. Но когда Евгений Александрович появился на площадке, он замучил всех в гримерке — как костюм, как грим, как характер? Вот это отношение к профессии! Он знал, что будет играть музыканта. А Евгений Александрович, еще когда работал на заводе, любил музицировать. Его там услышали и предложили поступать в театральное.

Выходить на сцену с верой

— А где вы сейчас снимаетесь, что играете?

— Сейчас пишется продолжение сериала «Остров ненужных людей», я снова буду там играть. Репетирую также пьесу итальянского драматурга, и есть еще один проект, пока о нем не могу говорить. И еще у меня выходят три книги новых стихов.

— Кстати, вы еще и пишете… Откуда у вас такая любовь к поэтическому слову?

Я всегда писал. А за последнюю книгу «Ксения Блаженная», которую Марина Арсеньевна Тарковская мне помогла издать, недавно получил премию. Вышла она в Петербурге, а в «Бродячей собаке», где в начале ХХ века многие известные поэты — Блок, Есенин, Ахматова — читали свои стихи, была презентация.

— Да, вы ведь пишете и православные стихи, ими даже открывали храм Христа Спасителя. А как возникла в вашей жизни эта тема?

— Ну, я же православный человек, у меня и бабушка, и дедушка были набожные люди. Духовником моим был владыка Питирим, храм Христа Спасителя, вы правы, тоже открывали моими стихами.

— А это сложно — совмещать актерство и православие?

— Нет, я считаю, это вполне совместимо. Вот Алексей Петренко — глубоко набожный человек, но ему это не мешает играть такие роли… К народу вообще надо с верой выходить. И сколько великих актеров я встречал — того же Евстигнеева, Самойлова, — они всегда выходили на сцену с верой. Как Евстигнеев играл Сатина в «На дне», Самойлов в «Ричарде III»! Это надо было видеть! Знаете, мне иногда очень многое снится. И очень часто плачется. Потому что какие-то силы начинают бороться с православием, и меня это огорчает. Если тебя крестили, открещиваться от этого нельзя.

Наташка пела, Кролл играл…

— Сегодня вы уже вспоминали фильм «Зимний вечер в Гаграх». Вы часто его пересматриваете?

— Я не люблю обращаться в прошлое. Но это были очень счастливые дни. Мы были с Евстигнеевым, с Кареном Шахназаровым, с Натальей Гундаревой. После съемочного дня Евстигнеев говорил: «Поехали!» И мы гнали в ВТО. Но что интересно, Евгений Александрович в фильме не пел, хотя песню «Когда простым и нежным взором…» предложил исполнить именно он. А пела Наташка Гундарева. Композитором фильма был Анатолий Кролл, он сразу обалдел от этой песни. Вроде бы она простая, но он сделал такую потрясающую аранжировку, и она зазвучала иначе. Мы как-то были на гастролях в Израиле. У него свой квартет, а я представляю: «Анатолий Кролл и его квартет». И начиналась песня. Зал так аплодировал!..

— Не так давно ушел еще один из ваших учителей…

— Да, я с большим сожалением узнал о смерти Соколоверова. Валерий Семенович любил меня, взял назад в училище, когда меня исключили из университета. Вы знаете, что я, поверив в то, что я поэт, как мне все об этом говорили, ушел на время из училища в университет? И именно Соколоверов потом поддержал меня и снова принял в училище.

Оксана ЗЕМСКАЯ.

Справка «НН»

Александр ПАНКРАТОВ-ЧЕРНЫЙ — режиссер, актер, народный артист России. Родился в 1949 году на Алтае. Окончил Горьковское театральное училище и режиссерский факультет ВГИКа. Снимался во многих фильмах. Известен также как поэт. Член Союза писателей России. Женат, сын Владимир — артист.