В феврале, после премьеры "большого" "Волкодава" на Первом канале начнется демонстрация телесериала Олега Фомина "Молодой волкодав". Одну из главных ролей здесь сыграл Андрей Харитонов.
Тот самый, который - страшно сказать! - больше двадцати лет назад свел с ума прекрасную половину зрителей своим Оводом. И вот "пришли иные времена, взошли иные имена", но старые-то тоже продолжают здравствовать. Каково это, жить после славы?
- Есть штучные роли, их можно перечислить по пальцам. И Овод - одна из них: сюжет-то переписан из Евангелия. Произошло невероятное стечение обстоятельств, когда соединилось то, чему учили меня педагоги, моя интуиция, режиссер Мащенко с его требованиями чего-то запредельного и фантастические партнеры. Например, то, чем на съемочной площадке со мной делился Сергей Федорович Бондарчук, я смог использовать только в 2005 году - в одном кадре у Фомина. Такая это была мощная школа.
Когда сдавали "Овода", Мащенко задали вопрос: "Скажите, пожалуйста, почему ваш герой так похож на Иисуса Христа?" На что тот, будучи умным человеком, ответил: "Такой родился, наверное". В Италии - так просто испугались, и на фестивале в Монте- Карло дали мне "Золотую Нимфу" за лучшую мужскую роль. Так что сегодня я выхожу к зрителям в тех "тапках", которые стоят у меня в тумбочке уже 25 лет. За что можно быть только благодарным Богу и судьбе. Потому что в "Оводе" действительно были сыграны все конфликты всех восемнадцати мировых сюжетов. Пойди найди теперь такую драматургию!..
- Андрей, недаром во все времена существовала притча об испытании медными трубами. У тебя было головокружение от успехов?
- Отвечу коротко и цинично. Для чего становятся артистами? Чтобы быть богатым и знаменитым. И когда на меня свалилась эта мгновенная популярность, для меня было совершенно логично, что вслед за ней пришли и деньги. Но поскольку это были первые деньги, я не понимал, насколько они сумасшедшие. Кстати, я до сих пор так и не научился ценить заработанные деньги. Хотя сейчас понимаю, что на самом деле я тогда каждый день пахал. Нежиться в лучах славы было некогда. Нет, я понимал, конечно, что ради особого случая: Когда после Монте-Карло мне нужно было купить шампанское, которого в те годы просто не существовало в природе, я мог попросить у директора гастронома ящик муската. И мне давали.
Но меня родители воспитали так, что я стеснялся и никому об этом не говорил, зная, что большинство сидят и лапу сосут.
Это, кстати, к вопросу о том, чем расплачивалась с советскими кинозвездами номенклатурная система. Не гонорарами, на которые можно купить завод шампанских вин, а тем, что мы будем иметь любой дефицит за три копейки, когда у других его нет.
- Но к хорошему быстро привыкаешь.
Когда это заканчивается, сильно ломает?
- Видишь ли, я всегда был очень умным мальчиком. И всегда знал, что все хорошее имеет конец. Собственно, я ведь из профессии хотел уходить еще в институте, потому что понимал: чтобы пробиться, нужны либо деньги, либо знакомые, либо счастливый случай.
Ни денег, ни знакомых у меня не было никогда. А счастливый случай - такая вещь, которая на небе пальцем не написана, и надеяться на него - самое тупое, что можно придумать. И я уже собирался переходить в художественный институт, когда Мащенко утвердил меня на Овода.
Меня спасло, что в силу моих интересов и образа жизни я не варился в профессии. Мне просто сообщили, что слава уже прошла.
- И кто же тебе об этом сообщил?
- Года три назад вышла статья в "Московском комсомольце", где об этом написали в открытую. Раньше только намекали. А тут мальчик-корреспондент говорит: "У вас же была вселенская по масштабам популярность".
Я спросил у знакомых молодых ребят: "Послушайте, вы тогда учились в школе.
У меня что, действительно была такая слава?" Они засмеялись: "Ну, ты больной, Харитонов! Конечно". А я действительно не понимал. С другой стороны, а что я должен был делать?
Выпячивать губы и пальцы разводить?
Поэтому: ну, прошла и прошла. Я дискомфорта не испытал.
- Но период депрессии был.
Сама свидетель.
- Депрессивные состояния у меня были (теперь об этом можно совершенно спокойно говорить) по большей части из-за злоупотребления алкоголем.
И из-за неспособности трезво оценивать ситуацию.
- Но разве алкоголь возник не потому, что что-то разладилось?
- Нет. Алкоголизм - это болезнь. И любой алкоголик расскажет такое количество сказок про несостоявшуюся любовь, про непризнанный талант, бла-бла-бла: Не в этом дело. У актеров моего поколения работала программа "звезда должна умереть молодой".
Кто-то от тонких чувств выходил в окно, кто-то себя сжигал, кто-то захлебывался продуктами собственной жизнедеятельности, у кого-то просто не выдерживало сердце. "Скоропостижно, не выдержало сердце". В 42 года, да? Забавно. Нигде же в заключении о смерти не пишут "умер от алкоголизма", хотя на самом деле было именно так и никак иначе.
- Но будем справедливы: в профессии ты никого ни разу не подвел и четко выполнял все обязательства.
- Могу сказать, как это "четко".
Пьющий человек, чтобы работать четко, должен привести себя в порядок.
Для чего требуется, грубо говоря, полгода.
Тогда мозги становятся на место, и человек способен думать и чувствовать адекватно. Но коллеги не вычеркнули меня из профессии, а это дорогого стоит. Видимо, они умные люди и понимали, что происходит. Поэтому надо было с алкоголем прекращать.
- Расскажи о своей теории "герой - до 30".
- Путь любой "звезды", которая начинает в молодости, длится десять лет.
Это то, что называется "академический час". Час "звезды". То, что зритель может вынести, и его не стошнит. То, что интересует пиар. Потом меняется поколение.
Стареют зрители, они уже не социально активны. Стареют актеры, на смену им приходят новые герои.
Жизнь идет вперед, и это прекрасно. В свое время Бриджит Бардо тоже была секс-бомбой, в то время как сегодня она тянет максимум на ведущую "Спокойной ночи, малыши". Но не нужно портить легенду фактами! - Почему ты ушел из Малого театра?
- А зачем я пошел в театр? Еще не впав в депрессивное состояние, через три года работы в кино я понял, что могу стать окончательным олигофреном.
Особенно когда сыграл в "Вольном ветре", который, кстати, очень нравился зрителям. И я очень благодарен коллективу артистов Малого театра за то, что они не пытались меня отторгнуть.
Когда я сейчас вспоминаю, что стоял на сцене рядом с Руфиной Нифонтовой, играя Ипполита в спектакле Бориса Львова-Анохина, - у меня ощущение, что это сказка, приснившаяся мне ночью. Я это буду помнить всегда. "Федра" была невероятно живописным спектаклем. Грубо говоря, это единственная опера, в которой я принимал участие. Об этом можно книжку написать. Но это совершенно не волновало кинозрителей.
Страна огромная, а Малый театр всего один и в Москве: А ушел я по стечению обстоятельств и, как всегда в моей жизни, очень "в кассу". У меня были деньги, на чемоданах сидела моя любимая артистка, готовая вылететь в Ялту, и я хотел сделать то, о чем тихо, про себя давно мечтал - снять кино. Так, как я считаю нужным. В своем любимом жанре. Сделать красЫво, как я это понимаю, через букву "ы". Так, как это снимают: ну хотя бы итальянцы! (Речь идет о кинофильме "Жажда страсти" с Анастасией Вертинской в главной роли. - В.З.) Хотя мне было очень жаль спектакли "Двое на качелях" и "Доходное место", мне нравилось их играть (кроме того, что это нравилось зрителям).
Но мне сказали "нет", а между кино и театром я никогда не выбирал.
Сейчас бы я, может, подумал: при моей фактуре в театре я легко могу играть 30-летних.
- Чем сегодня занимается бывшая "звезда" Андрей Харитонов?
- Благородно старею. Поскольку программа "звезда должна умереть молодой" не сработала, пришлось перепрограммировать сознание. Мой девиз сегодня такой: не суетиться под елкой из-за того, что не можешь на нее влезть, поскольку за последние четверть века она изрядно выросла. Когда я вижу 43-летнюю Дэми Мур, которая дает кому-то в зубы и падает на резиновые груди, мне как-то: неудобно.
Тем более что есть Шарлиз Терон.
С другой стороны, у той же Шарлиз Терон и прочих, кто пришел на замену, есть мамы и бабушки, которые тоже должны быть на экране. Так что без работы не останемся!..
- То есть жизнь все-таки удалась?
- Жизнь не то чтобы удалась, я спокоен. Если кто-то придет и скажет: "Слушай, у меня четкая информация - тебе завтра хана!" - ну не побегу я ни выпивать, ни по линии интимной жизни суетиться, ни доделывать то, что не успел. Я скажу: "Спасибо, что предупредили". К несчастью, и вот это я буду переживать, придется позвонить маме и немногочисленным друзьям, а что делать со мной дальше, они знают.
Беседовала Вера ЗВЕЗДОВА.