Войной с Наполеоном ощутимо запахло еще в 1811 году. По этому поводу император Александр I писал следующее: «Если император Наполеон начнет против меня войну, то возможно и даже вероятно, что он нас побьет, если мы примем сражение, но это еще не даст ему мира… Я скорее отступлю на Камчатку, чем уступлю свои губернии и подпишу в своей столице договоры, которые являются только передышкой… За нас будут воевать наш климат и наша зима». Именно так всё и вышло.

«Березина – всем хана»

В июне 1812 года огромная армия под предводительством Наполеона Луи Бонапарта вступила на российскую территорию. После Бородинского сражения светлейший князь Кутузов принял мучительное решение – отступать, чтобы сохранить армию. По свидетельствам очевидцев, при этом он произнес: «Ну, доведу же я проклятых французов… они будут есть лошадиное мясо». В сентябре армия Наполеона заняла Москву; страшный пожар сделал невозможным размещение французской армии в древней столице. Четко понимая перспективу зимовки на огромной территории, Наполеон пришел в ужас. Он трижды предлагал мир Александру I, но ответа так и не дождался.

Французы стали отступать, мечтая перезимовать, поднакопить сил и ударить по Санкт-Петербургу. Впрочем, эти фантазии очень быстро сменились паническим желанием бежать. Наполеон чувствовал, что время работает на русских, которые не спеша готовят его армии «новую Полтаву»…

Холодным ноябрем 1812-го наполеоновские войска вышли к реке Березине. Только чудом им удалось избежать полного уничтожения - самые боеспособные части сумели переправиться через спешно наведенные мосты и тем самым продлили агонию некогда великой армии. С тех пор во французском языке «река Березина» означает «всем хана».

Безоружные против холода

Кусочек ожившей истории нижегородцы смогли увидеть собственными глазами 26 ноября – ровно 204 года спустя после начала той исторической битвы. На территории музея деревянного зодчества на Щелоковском хуторе состоялся военно-исторический мини-фестиваль «Березина - Восток», посвященный реконструкции сражения при реке Березине. В действе участвовали военно-исторические клубы из Нижнего Новгорода, Казани и Чебоксар. В ожидании битвы воины грелись у костра, проверяли оружие и лакомились аутентичной пищей (картошкой с луком, хлебом и отваренной в луковой шелухе грудинкой). Маркитантка наливала желающим чаю с сушками. Кое-кто из особо шустрых зрителей обходил окрестности и прикидывал, как, согласно исторической правде, будет сожжен мост через ручей, а в заболоченном озерке потонут «французы».

Большинство собравшихся, впрочем, с неподдельным интересом рассматривали обмундирование воинов.

Одежда «французов» поражала своим легкомыслием: живот нараспашку, шея и грудь открыты, поясница «проветривается»... Впрочем, в первую очередь «басурмане» удивляли меховыми ранцами и высоченными медвежьими шапками с красными султанами. Казалось бы, с такой-то конструкцией на голове солдат представляет собой прекрасную мишень, видимую и за километр! Ан нет - такая шапочка выдерживала рубящий удар саблей, да и летящая по касательной картечина запросто застревала в толстой шкуре. Огнестрельного оружия, способного не просто попасть в цель за километр, но в принципе выстрелить на такое расстояние, тогда не существовало: гладкоствольные фузеи приносили пользу в бою только на очень близком расстоянии, так что совершенно неслучайно Кутузов говорил про «пулю-дуру» и «штык-молодец». Плюс в чудо-шапку можно было складывать личные вещи, не помещавшиеся в ранцы. Последние изготовлены из меха не потому, что «гламурно» (как предположили некоторые зрители). Просто полагался такой материал – невыделанная коровья шкура. А вот русские воины экипировались ранцами из кожи выделанной – толстой, гладкой, выкрашенной черным. Что до оружия, то по признанию реконструкторов, особой боевой роли рубящее оружие у егерей не имело, и те же тесаки использовались преимущественно с бытовыми целями: нарубить дровишек, нарезать пищу, накопать морковки в заснеженных полях. А вот штыки – да, штыковая атака русских была притчей во языцех.

Я осторожно трогаю штык - длинный кованый нож, надевающийся на дуло. Воображение услужливо подсказывает, как в рукопашной атаке он с хрустом пронзает грудную клетку врага…

Русские морпехи и пеший драгун

Рядовой первого егерского полка из нижегородского клуба исторической реконструкции «НОВИК» похвалился удобством и практичностью русских шинелей, впрочем посетовав на крайне непрактичный цвет брюк пехотинцев – белый.

Между тем бой все не начинался: делегации из Чебоксар и Казани завязли в пробках. В ожидании зрелища многие изрядно подзамерзли, а так как согреться на Щелоковском хуторе, увы, особо негде, зрители таким образом невольно начали входить в образ французских войск, побежденных не только русским штыком, но и русским холодом.

Наконец, под громкие звуки команд, на музейную улицу четким строем вступили казанские «французы», а вскоре подтянулись и «русские» из Чебоксар. Старые друзья обнялись: через полчаса они станут сражаться не на жизнь, а на смерть.

Итого от русской армии в сражении приняли участие гвардейский флотский экипаж (фактически нынешние морпехи). Кроме того, с русской стороны были задействованы два егерских полка, а также облаченные в армяки и картузы воины казанского ополчения. Был боец Нижегородского драгунского полка, выделяющийся из массы прочих воинов характерной каской с плюмажем из конского волоса. От «французов» прибыл Седьмой полк легкой пехоты и ярко разодетые стрелки-вольтижеры - элитная пехота стрелковых рот, выцеливающая, в первую очередь, командиров и обслугу стрелковых орудий.

И вот - началось!

Сначала французы брали город Борисов – несколько деревянных домов музея. Заслышав выстрелы, тепло ряженые бабенки с визгом подхватили скарб и укрылись в домах. Стрельба началась оглушительная! С криками «Рюськи, сдавайсь!» захватчики прошли весь город, поймали и допросили пленного. А потом их начали теснить к реке… Впрочем, топить никого не стали, равно как не был сожжен и мост. Случайно забредшая на «Щелчок» свадьба смотрела на происходящее безумными глазами.

Мы словно оказались внутри захватывающего фильма. К слову, практически все участники клубов исторической реконструкции – опытные актеры: они регулярно снимаются в массовке и в эпизодических ролях практически во всех исторических фильмах, где есть сцены сражений.

Кстати

Двести лет назад в том сражении принимали участие и нижегородцы. В Нижегородской губернии было собрано ополчение - один кавалерийский и пять пехотных полков, они с боем прошли до победного конца войны. Интересно, что средства на ополчение на Нижегородчине собирал – и собрал в два с половиной раза больше запланированного - Александр Семенович Крюков, тогда вице-губернатор, впоследствии губернатор, отец двух сыновей, Александра и Николая. Старший даже успел поучаствовать в заграничном походе против Наполеона.

Увы, молодые офицеры познакомились с Пестелем, стали декабристами и были бессрочно сосланы в Сибирь. С тем, чтобы выручить братьев из ссылки, их мать Елизавета Крюкова, к тому времени уже вдова, сумела «умаслить» столичных покровителей, продав компании Нижегородской машинной фабрики и Волжского буксирного пароходства под строительство завода стратегически удобный участок земли. В скором времени на этих землях вырос знаменитый завод, впоследствии получивший имя «Красное Сормово».

Мария ФЕДОТОВА. Фоторепортаж Александра ВОЛОЖАНИНА.