С 3 по 11 июня в России проходит фестиваль современной британской драматургии. В эти дни на сценах Москвы и Санкт-Петербурга можно увидеть премьерные постановки пьес современных британских театров. В столице состоялись также встречи с лидерами «новой волны» английской драматургии Тимом Краученом и Марком Равенхиллом, режиссерами и актерами. А в Нижнем в рамках фестиваля был показан совместный спектакль театра «Bush» и театральной компании «Poines Plough» «ПОСЛЕ КОНЦА» в постановке Роксаны Сильберт.

Вперед к классике или… триллеру!

На сцене – никаких изысков, лишь маленькое белое пространство бункера, в котором живут и играют двое актеров. В бункер герои попали не случайно: там, на Земле, случился взрыв, и Марк и Луиза, двое молодых людей, спаслись чудом.
Спектакль идет на английском языке. Впрочем, на заднике сцены то и дело появляются титры. Герои, передвигаясь по белому, освещенному софитами, пространству, говорят о террористах, конце света, баре и неведомом Френсисе из прежней жизни, сексе, еде и паническом страхе. Минут так через пять понимаешь, что никакого взрыва нет, а вся ситуация блестяще смоделирована автором (Денисом Келли), чтобы показать, как будут себя вести современные молодые люди в экстремальных условиях, в ситуации «после конца». То есть спектакль из «политического», каким он поначалу многим показался, резко переходит в разряд «психологического» и явно претендует на исследование души человеческой.
Справедливости ради здесь стоит заметить, что в нашей литературе подобная ситуация была смоделирована еще 20 лет назад известным белорусским автором Алесем Адамовичем. В начале перестройки его произведение «Последняя пастораль» вызвало у всей читающей публики почти что шок. Правда там действовали трое героев, но ревности, жажды власти, страсти в избытке хватало и там.
Вряд ли автор «После конца» Денис Келли был знаком с сочинением Адамовича, но дело от этого не меняется. Сегодня такого шока от этой ситуации уже не случается, а всю историю, рассказанную в спектакле, - о том как парень и девушка в замкнутом пространстве пытаются показать свою власть друг над другом, пока молодой человек не оказывается в клинике, вполне можно уложить в рамки молодежной драмы со всеми ее атрибутами. Даже когда Марк (Том Брук) в пылу приступа властолюбия приковывает бедную Луизу (Лу Брели) к цепи, а Луиза, заметим, в отместку приставляет к горлу молодого человека нож. Страшно? Ну, разве самую малость. В конце концов во все эти игры в неподконтрольное подсознание в свое время уже сыграла русская психологическая проза, из арсенала которой, кстати, очень многое взято на вооружение молодым британским драматургом, и европейская литература. Но, видимо, каждое поколение делает для себя открытия заново.

Нас отучили от серьезных пьес?

Лично для меня новостью было другое. Во-первых, судя по пьесе Дениса Келли, с постмодернизмом в новой британской драме можно попрощаться. Разве что сценическое решение – дробление сюжета на несколько «вспышек» – еще может хоть как-то претендовать на принадлежность к постмодернизму. Английские критики уже поспешили назвать пьесу психологическим триллером и драматургией высшего класса. Вы до последнего не знаете, играет герой в сумасшествие или действительно сошел с ума. И всю эту ситуацию актеры разыгрывают… вполне традиционными средствами. Как смогла добиться этого Роксана Сильберт – остается загадкой.
Во-вторых, несколько удивила реакция публики. Разумеется, в пьесе было немало сленга и не всегда пристойных разговоров и движении (пьеса-то все-таки о молодых раскованных и бесшабашных людях!). В зале иногда хихикали. Один из зрителей, уже посмотревший эту постановку в Эдинбурге, поделился со мной впечатлением:

- Знаете, там приняли эту пьесу гораздо серьезнее.

За часть публики мне стало обидно. Но ведь и в самом деле: неужели бесконечное шоу и легкомысленные театральные пьесы так быстро смогли отучить нас от все же вполне серьезного зрелища?

Оксана ЗЕМСКАЯ.