Черные глаза обычно вовсе не черные, а темно-карие. Редко когда до черноты сгущается огромная синева предгрозового неба. Редкий цвет и очень красивый. А ежели синие до черноты очи от природы огромны - в пол-лица, а само лицо обрамлено белоснежными, не нуждающимися в пергидроле волосами - зрелище впечатляющее. Осталось немного: чуть наметить карандашом черты, чтобы вышли по-детски расплывчатыми, а в тщательно выписанные глаза щедро - чем щедрее, тем лучше - плеснуть горьковатой взрослости. Портрет 14-летней героини наших заметок готов. Мы назовем ее Леной. Все остальные имена, кои сочли мы нужным озвучить, подлинные. И хватит лирики…

Впервые выйдя из дому…
Когда-то в далекие и уже смутновато помнящиеся 80-е годы родители Лены переехали в Нижегородскую область из опаленной чернобыльским взрывом Припяти, успев получить приличную дозу радиации. Не удивительно, что дочь их родилась не слишком здоровой: сердечные приступы, невралгия, неважная свертываемость крови - вот далеко не полный перечень мучивших ее с детства хворей. В последний раз она лежала в больнице в самом конце прошлого года, и выписалась лишь перед праздником…
Диалектики никто не отменял: плохое здоровье девочки, конечно, добавило проблем ее родителям. Но и избавило тоже. Лена росла на редкость домашним ребенком, лишенная даже той толики уличности, которой не избегают самые благополучные дети. Но - опять-таки диалектика - живя среди любящих и никогда не обманывающих ее людей, девочка лишена была настороженной недоверчивости, коей насквозь пропитан любой крученый уличный волчонок…
Так было до 2 января этого года, дня, когда Лена попросилась у мамы съездить в гости в поселок Городищи Борского района к подружке-ровеснице. Подружку родители знали, она даже ночевала в их доме пару раз. Так что с легким сердцем отпустили они Лену, беды не чуя… Потом узнали они, что подружка эта состояла на учете в инспекции по делам несовершеннолетних за совсем недетскую склонность к выпивке и хмельному буйству…
Лена приехала в Городищи. Мир между девочками продолжался недолго: подгулявшая хозяюшка вздумала приревновать Лену к кому-то из парней, затеяла драку и выгнала ее из дома, отобрав при этом сумку и куртку. Время было около полуночи, так что домой Лене добираться было уже не на чем. Вот и приняла приглашение отдаленных знакомых пойти на дискотеку, а потом - домой к одной из девушек. Посидели, попили ("Я тоже рюмку выпила, одну! Развели на "слабо!" - последнюю фразу девчонка произнесла заученно и с запинкой: и мы-де взрослые!) Потом отправились спать. Лена легла на диван, не раздеваясь, в джинсах, колготках. Четверо остальных - двое парней и две девушки - легли в другой комнате.
Среди ночи наша героиня почувствовала, как на нее навалилось тяжелое тело. Попыталась освободиться - получила крепкий удар по голове, потеряла сознание, а когда очнулась…
Мы недаром говорили выше о том, что девчонка страдает, помимо прочего, плохой свертываемостью крови. Через несколько дней, когда она окажется на больничной койке, врачи найдут у нее пониженное содержание гемоглобина, как бывает при острой кровопотере. Так что случившееся оказалось для девочки, помимо прочего, смертельно опасно…
Но до этого было еще далеко. Утром она подошла к весьма довольному собою ее кавалеру, 23-летнему Вадиму Новикову и произнесла слабым голосом: "Поехали со мной на Бор, скажешь моим родителям, как все было!" - "Не поеду, и тебе не советую! - был ответ. - Лучше помотайся месяц где-нибудь, потом скажешь, что это кто-то".
"А то ведь меня самого посадят и изнасилуют!" - это уже из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по факту изнасилования. К этому документу мы еще вернемся…
Больше говорить было не о чем. Больная, раздавленная, вся в крови Лена села в автобус и поехала на Бор, а оттуда, не заезжая домой, в Нижний, к знакомым родителей. Поехать домой она не смогла себя заставить…
"Ничего не было"
Покуда потерявшая голову мама Лены поднимает на ноги отдел розыска Борского РУВД, пока по отделениям милиции рассылаются приметы девочки, пока милиционеры прочесывают окрестности Городищ, а знакомые нашей героини (в том числе и Новиков) в ответ на бесчисленные вопросы родных делают огромные невинные глаза и божатся, что "ничего не было", позволим себе реплику в сторону.
Пряный вкус сексуальных преступлений, к сожалению, предельно затрудняет разговор о них именно как о преступлениях, раскрытие которых имеет некоторую специфику. Так, существует своего рода некий "джентльменский набор" действий, предельно затрудняющих доказывание факта деяния. Жертва насилия, чувствуя себя опоганенной, первым делом спешит вымыться и постираться, уничтожая тем самым улики. Затем в течение какого-то времени скрывается от всего мира. Понять ее можно: в нее пальцами только ленивый не тычет, в лучшем случае - с азартным оскорбительным сочувствием. Так что, когда подается заявление в правоохранительные органы, доказать хоть что-то бывает более чем затруднительно. И особенно если это касается жертв истинных…
…Прошло три дня, прежде чем Лена позвонила на Бор маме. Та бросилась в Нижний. Затем - в милицию, но нарвалась на, увы, нередкое: "Заявишь - покончу с собой!" (Будущее показало, что это была не пустая угроза!) Растерянная мама вызвонила обидчика дочери и приказала ему быть у нее дома: "Иначе хуже будет". Лена в то время была уже в больнице: повторим, помимо жестокой депрессии были у нее и физические травмы.
Новиков явился на встречу вдвоем со своей матерью. Последняя в основном и говорила. Рассказывала она о том, что сынок ее вообще-то хороший, просто наследственность дурная: вот ее младший брат ее же мужа ножом пырнул по пьяни… А вину признаем, и на колени встанем, повинимся в письменном виде ("повинная" приводится нами факсимиле). И… как насчет 100 тысяч за неподачу заявления? Ста, правда, нет, есть восемь (на лечение девочки была затрачена значительно большая сумма). А остальное потом… когда-нибудь… От денег родные несчастной девчушки отказались не сразу, и это тоже было ошибкой. Так что почти одновременно поданы были два заявления: об изнасиловании и о… вымогательстве! Началось следствие…
Следственные ошибки
Клеймить следователя Борского СО Нижегородского СУ СК при прокуратуре РФ Николая Жмайдяка мы не собираемся. Дело в том, что заваленному работой следаку вовсе не нужно лишнее дело, которым нужно заниматься специально и кропотливо, тем более по муторной 131-й статье УК: ведь фигурантов-то всего двое, говорят прямо противоположное, улики отмыты и отстираны…
Дело, как говорится в органах, "отказное". Работы меньше: достаточно опросить двух-трех свидетелей, которые тоже ведь со свечой не стояли, подозреваемого, потерпевшую - да и истолковать неизбежные сомнения в пользу подозреваемого. Тем более уж кому-кому, а сотрудникам органов прекрасно известно, что значительная часть преступлений такого рода происходит по вине потерпевших. (Это еще если "по вине"! Несколько лет назад несколько юных дам в Шахунье поставили на поток такой веселый бизнес: затаскивали парней в свою постель, а потом предлагали альтернативу: плати или садись в тюрьму. Неплатившие садились. А прокуратура плевалась, но сажала: деваться-то некуда…)
Так что следователя понять можно. Нельзя или не хочется понимать - другое. Для того чтобы отказать в деле об изнасиловании заведомо малолетней, нужны две вещи: убедительно доказать, что жертва "сама хотела" и что малолетка она, так сказать, "не заведомая". С первым Жмайдяк справился быстро и качественно: опросил ближайших друзей Новикова, всячески его выгораживавших, и - "к делу не относится!", не опросив ни одного свидетеля со стороны потерпевшей. Ни семейную пару, приютившую Лену в Нижнем, ни ее приятеля, которому она позвонила еще по дороге из Городищ: "Помоги, я попала в страшную беду!" "Не отнеслось к делу" и то, что у Новикова подобный вариант был уже не первым: по свидетельству его знакомых, от одной девчонки в Городищах он в сходной ситуации откупился. Эта информация не была даже проверена!
А вот с Леной поработал следователь так, что в начале марта девчонка наглоталась снотворных таблеток и чудом ее откачали. "Надоело все! - говорила она мне. - Теперь я понимаю, что неправа, а тогда…" Кстати, доказывая, что дело было по доброму согласию, следователь заявил, что оба они, Лена и Новиков, имеют "примерно одинаковое физическое развитие". 23-летний парень и 14-летняя девочка, которую и девушкой-то назвать язык не поворачивается!
Но доказать, что все произошло "по доброму согласию" - это полдела. Надо еще, чтобы насильник не знал, что жертва его не достигла шестнадцати. Легко! Стоит лишь не опросить свидетельницу, которая при первом знакомстве Новикова с его жертвой заявила, что-де "ты ее не трогай, ей еще 14 только". А потом - крепко-крепко зажмуриться… Потому что даже сейчас, со взрослыми глазами, описанными нами в начале заметок, Лена никак не выглядит старше своих лет. А тельце у нее и вовсе детское: даже не 14-летнее… А половой контакт с лицом, не достигшим 16 лет, это уже законченный состав преступления по ст. 134 УК, вне зависимости от того, было ли "доброе согласие"…
Но и здесь проявил следователь "гуманизм", закрыл глаза на очевидное. В самом точном смысле: очами видное.
И остались лишь выделенные в отдельное производство материалы проверки Лениной мамы о совершении ею преступления по бандитской 163-й статье: "рэкет"! Статья эта "милицейская" по подследственности, так что пусть ментовские следаки работают. А мы чем поважнее займемся. И пусть гуляет любвеобильный гражданин Новиков.
P.S. Впрочем, не совсем. Материал уже был готов к печати, когда с Бора пришло известие об отмене "отказника". Пришло на следующий день после того, как начальнику следственного отдела СУ СК по Борскому району была лично предъявлена девочка, названная здесь Леной. Нужно было видеть его глаза, когда предложили ему определить ее возраст… Так что, следствие по делу в настоящий момент возобновлено.
И последнее. Об "основных ошибках" мы не зря здесь речь вели. Советовать легко, но все же… Поймите, не позор попасть в беду и вовремя попросить о помощи. Чем раньше, тем больше шансов, что ваш или, не дай бог, вашего ребенка, обидчик будет наказан.
Игорь ГРАЧ.

Комментарий специалиста
Ирина БАРАНОВА, юрист:
- Существует понятие виктимного поведения, которое провоцирует преступника. Заводит злоумышленника беззащитность и страх жертвы. Парадокс, но "крученая" уличная девчонка в случаях, подобных нашему, гораздо защищеннее домашнего, привыкшего к всеобщей любви ребенка, такого, как Лена. Даже не отпор, а четко обозначенная готовность к отпору может остановить насильника, который, как правило, сам трусоват. Затем и насилует, чтобы самоутвердиться. (Речь, понятно, не о маньяках, людях, что там ни говори, нездоровых.)
Но лучше всего в описанную ситуацию все же не попадать. И советы здесь простые и набившие оскомину: не ходи в незнакомые компании, не оставайся на ночь с неизвестными тебе людьми. Попросту говоря, думай, что делаешь, что говоришь, как одеваешься. И все будет нормально.