"Самое паскудное в этой истории то, что они убили его ни за что. Они убили его ПРОСТО ТАК".
А. Кивинов, "Высокое напряжение".
В Москве, на кладбище Донского монастыря, похоронена одна из самых известных и зловещих фигур и без того несентиментальной русской истории: помещица Дарья Николаевна Салтыкова, Салтычиха. За шесть лет вдовства эта совсем еще молодая женщина ухитрилась умертвить тридцать восемь своих дворовых людей, в основном девушек. Смертной казнью по законам "мучительницы и душегубицы" карались такие серьезные преступления, как нечисто вымытые полы, плохо выстиранное белье, а для мужчин - отказ разделить с нею ложе. И счастливой могла считать себя та из жертв, кого просто забивали насмерть. Но таких "везучих" было мало…
Не стали бы мы тревожить прах этой жуткой (и явно тяжело больной) женщины, ежели бы не одно обстоятельство: могила ее - самое популярное место на всем кладбище.
Не потому ли стремятся люди поглазеть на место упокоения садистки, что сами недалеко от нее ушли?
Как "учат" жен
В самом конце позапрошлого года Лена привела домой молодого человека и, немного смущаясь, сказала отцу, что это ее новый муж. Двадцатисемилетний (кстати, Салтычиха овдовела в 25 лет) Андрей Блохов не был, конечно, пределом мечтаний: в юности судимый за мелкую кражу, не имевший регистрации безработный вряд ли был воплощенным "мужским плечом" для одинокой матери двоих детей. Но Лена не обратила на это внимания: какой-никакой, а все же мужик в доме… Дальше мы ничего от себя выдумывать не станем: просто приведем выдержки из приговора Автозаводского районного суда. Только прежде дружески рекомендуем запастись сердечными каплями… "В начале их совместной жизни, на протяжении примерно 1 месяца, Блохов вел себя хорошо, ее не бил (критерий, однако… - Авт.). После этого он стал злоупотреблять спиртным… наносить ей побои… Он постоянно ее избивал… запугал ее детей (9 и 5 лет. - Авт.), которые не могли спокойно смотреть телевизор, громко разговаривать, играть. Были случаи, когда дети прятались от Блохова в комнате ее отца под кроватью… В один из дней она вызвала сотрудников милиции, которые увезли Блохова в РУВД. Через пару дней Блохов вернулся, он был злее, чем раньше. Она пыталась не пустить его в квартиру, но он выбил дверь, сломал замки и избил ее. Часто бывало так, что Блохов, приходя домой… говорил, что тапочки его не на месте… и начинал ее избивать (ничего не напоминает? - Авт.). После Нового года зимой Блохов в очередной раз пришел домой в состоянии алкогольного опьянения и начал ее избивать. Она вместе с детьми убежала на улицу, и они ходили без одежды по 35-му кварталу Автозаводского района… Обратиться им было не к кому. По поводу побоев она в больницу не обращалась, так как думала, что врачи сообщат об этом в милицию и Блохов расправится с ней…"
Смертный бой
Прервемся. Дух переведем. И представим себе положение несчастной женщины, боящейся даже обратиться в милицию за защитой. А милиция и рада бы помочь (таких, как Блохов, ох как в органах не любят!), да сделать ничего не может, но об этом после.
В один прекрасный день в гости к Елене зашли ее сестра с мужем. Последний, обнаружив у Елены вместо лица сплошной кровоподтек, "…поговорил с Блоховым и предупредил, что через месяц проверит, избивает он ее (Елену. - Авт.) или нет. Блохов после этого не бил ее четыре дня, спиртное не употреблял (подействовало! - Авт.)". А потом "употребил спиртное и сказал, что ее заступники ему не указ и что они ей не помогут. После этого сильно избил ее… После этого он избивал ее ежедневно…"
В один из дней мая прошлого года мучитель собрался с друзьями на дачу. Елена знала, что "когда он вернется, унижения и побои продолжатся. Ей не хотелось больше жить… Она прошла на кухню, налила себе стакан уксуса и выпила его… Сын вызвал ей "скорую помощь". Врачи… стали просить ее, чтобы она (сделала) промывание желудка. Она сначала отказывалась, но дети стали просить…" Короче, выжила. На что и не надеялась уже…
Показания 63-летнего отца Елены невозможно читать без слез. Судите сами: "сначала он (отец) пытался заступаться за дочь, но ему самому доставалось, Блохов бил и его… Порой ему стыдно внукам смотреть в глаза, потому что он не может заступиться за них и за Елену (мы, по понятным причинам, всюду пропускаем ее фамилию. А Блохов - фамилия подлинная, родина должна знать своих Салтычих!)… Блохов предъявлял претензии (Елене), что она плохо готовит, стирает (ничего не напоминает?! - Авт.). Ему на это смотреть обидно, он не может защитить свою семью…" После того, как дочь оказалась в реанимации, отец все же решился вызвать милицию, предусмотрительно перед этим отправив внуков к их отцу, в деревню. Правильно сделал: Блохов опять в тот день выбил замок и распустил руки. Однако тут приехала милиция и восторжествовала законность…
Состоялся суд. Наше законодательство гуманнее, чем при государыне Екатерине, упекшей "мучительницу" пожизненно в монастырскую тюрьму. А наш "Салтычих" получил 2,5 года с отбыванием в колонии-поселении. По 117-й статье УК ("Истязание") караются преступления средней тяжести, так что через полгодика парень, пожалуй что, и домой вернется. А самое жуткое, что суд выдал Блохову наказание ПОЧТИ ПО МАКСИМУМУ! И милиция, покуда факт истязаний доказан не был, могла за семейные скандалы привлечь его лишь к административной ответственности!
…Еще раз представьте себе положение Лениной семьи - всей! И, ради бога, не надо рассуждать, что-де "сама виновата": если и так, то расплатилась по полной…
Обычное дело…
Андрей Блохов - экземпляр, конечно, достойный любого зверинца, но отнюдь не уникальный. В конце прошлого месяца, например, получил свои законные 8,5 года 25-летний Александр Пашкин. В списке вещдоков фигурировал единственный предмет - домашняя тапочка. Именно этим сугубо мирным предметом ухитрился детинушка забить насмерть собственную мать! Однако мама сама была неправа: во-первых, была в тот день подвыпивши, во-вторых - и в главных! - что-то бормотала, мешая сыну играть в компьютер. "Он схватил тапочку и ударил ею маму по лицу и рукам, просил ее упокоиться (так в тексте; опечатка, что называется, "по Фрейду"!)… Потом взял тапочку, ударил ее по лицу четыре раза, она упокоилась (опять! - Авт.). У мамы пошла из носа кровь, он взял тряпку, намочил ее и вытер кровь ...", после чего спокойно пошел гулять. Вернулся с подружкой, которая первая и обнаружила, что мама умерла. Тогда парень опять-таки спокойно явился в милицию, написал явку с повинной и спокойно, не трепля никому нервы, отправился на зону. Убиенную мать в показаниях своих называл строго "мамой", говорил, что раскаивается, оправдываться не пытался. Маме, правда, оттого легче не стало…
Или такое дело: 22-летняя Валя, разобидевшись на своего приятеля, дважды пырнула его ножом, задев легкое и вообще "причинив… тяжкий вред по признаку опасности для жизни". В содеянном девочка раскаялась, вину признала, дружок ее попросил строго не наказывать, суд прослезился - и выдал ей, случайно не ставшей убийцей, два с половиной года условного срока. После чего они, преступница и потерпевший, пошли в обнимку из зала суда домой - отмечать успешное окончание дела. До следующей ссоры?
И это - не суд оплошал, это общая практика! Года три назад, помнится, "приняли" с наполненным "ширкой" презервативом на Бору некую юную даму с богатой фамилией Березовская. Тоже ранее судима была за то, что, по ее словам, "сожителя порезала", и тоже на "условке" гуляла. Так там еще смешнее было: у девочки паспорт был советский, прописка - где-то на Украине, а к моменту задержания она еще и под следствием оказалась: на Бору за кражу, а в Нижнем - за грабеж. Подписку о "невыезде и надлежащем поведении" как у нее отбирали? Богу (и тем, кто законы пишет и применяет!) известно… Примеры можно бы множить.
Вместо заключения
Описанные нами ужасы на юридическом жаргоне именуются "бытовой преступностью". Сыщикам здесь работы почти нет, следователям, в общем-то, тоже: все на виду. И "социальной базы" не подведешь: преступники - просто люди. Такие же, как мы с вами. Наши соседи, знакомые, порою и сослуживцы. Мы не вмешиваемся в их дела: их дом - их крепость.
Эти нормальные, зачастую милые и приятные люди по статистике совершают более 90 процентов насильственных преступлений, в том числе тяжких. Просто так: от дурного настроения, от лишней рюмки, порою просто от нечего делать. И именно они, о ком крутого детектива не напишешь, и определяют "криминальное лицо" города… страны… мира… Не бандиты. Не мошенники. Даже не уличная шпана: просто люди.
Следственное дело той же Дарьи Салтыковой скучно донельзя: пока прочтешь - десять раз уснуть успеешь. Одно слово - бытовуха…
Игорь ГРАЧ.

Комментарий специалиста
Александр БЫКОВ, помощник прокурора Автозаводского района:
- Как ни парадоксально это прозвучит, но подобные - бытовые - дела, доходя до суда, оказываются едва ли не самыми муторными для обвинения. И именно оттого, что жертвы преступлений, как правило, в зале суда ничего не хотят, отказываются от обвинений и плечом к плечу с адвокатами становятся на защиту своих мучителей. Ведь кто становится жертвами? Люди прежде всего одинокие, жутко страшащиеся потерять то немногое, что имеют. Срабатывает инстинкт семьи. Пусть пьет, пусть лупит смертным боем - зато свой, родной! И потому ни милиция, ни социальные психологи ничего поделать не могут по одному тому уже, что никому от них ничего не надо. Легче бывает с собою покончить, чем обратиться в органы…
С этим ничего не поделаешь. Для того чтобы заставить женщину бороться за свои права, нужно вытравить из нее инстинкт "домашнего очага", то есть женщину. Поэтому правоохранительные органы начинают работать тогда, когда, как правило, уже поздно…
Это проблема не только российская: в "феминизированных" Соединенных Штатах бытовых "семейных насильников" выявляется порядка 100 тысяч ежегодно. И тоже более 90 процентов утверждают в судах, что "ничего не было, а что было - дело семейное". Страх одиночества в современном мире сильнее боли, порою - и смерти. Этим и пользуются те, кого в милиции называют "кухонными боксерами"…