В Нижнем представили рок-оперу, созданную композитором Глебом Маем на стихи Евгения Евтушенко. Много лет назад композитор из Электростали сочинил на стихи любимого поэта музыкальную поэторию, которая тогда даже была записана на пластинку и мгновенно разошлась среди слушателей. Но исполнить ее на концертной площадке в те годы "культурные власти" не разрешили. "Все-таки речь там шла об одиночестве поэта, а какое может быть одиночество в нашей стране? Наверное, так подумали тогда "наверху", и премьеру не разрешили". Так сейчас вспоминает Евгений Евтушенко о том времени.
Прошли годы. И вдруг недавно авторам принесли пиратскую запись поэтории, кем-то купленную на прилавке. Тогда они подумали: раз эта музыка востребована и сегодня, значит, ее можно показать. Глеб Май дописал вторую часть сочинения, которое и стало называться рок-оперой. Евгений Евтушенко включил в нее новые стихи, и в декабре прошлого года премьера под названием "Идут белые снеги" с большим успехом состоялась в Москве. Теперь продюсеры повезли оперу по России - как раз к юбилею поэта, которому в июле исполнится 75. Наш город стал третьим после Москвы и Питера, где ее услышали.
Вместе с Евгением Евтушенко в Нижний приехали Дмитрий Харатьян, Павел Смеян и Анатолий Алешин, которые тоже участвуют в постановке, а также музыкальная группа из Электростали, балет и сам композитор Глеб Май. Последний уже с утра пропадал на концертной площадке, занимаясь звуком и монтажом декораций, и даже не смог появиться на пресс-конференции. Но главное внимание журналистов было отдано центральной персоне оперы - поэту Евгению Евтушенко.
На смену сочувствию приходит злорадство
- Евгений Александрович, вы много сделали для поэзии "шестидесятников". Это время всплеска интереса к гражданским стихам стало уже легендарным. Как вы думаете, могут ли в нашей стране повториться "шестидесятые"?
- Повториться вообще ничего не может. У нас сейчас очень большой недостаток философского развития. Но такое сейчас происходит везде, не только в России. Не хватает великих писателей. Ушли Высоцкий, Окуджава, Рождественский… Теперь вот еще Айтматов. Но так же не хватает и великих ученых, как Сахаров, например, или доктор Спок в Америке, на книжках которого выросло несколько поколений. Мы стали разобщены, зациклены только на своих проблемах. А всегда надо ставить себя в контекст человечества. Это замечательно поймал Панфилов в "Прошу слова". Помните, там героиня Инны Чуриковой сидит перед телевизором, смотрит на кадры путча в Чили и плачет. А что происходит у нас? Я был на радиостанции "Эхо Москвы", когда передали о взрывах в лондонском метро. И меня поразило: все звонившие радиослушатели были рады этим сообщениям, все говорили: "Так им и надо!" Никто не посочувствовал беззащитным людям! Разве это не страшно? Что стало с нашей страной? На меня нападали за фразу "Поэт в России больше, чем поэт", говорили, что я этим якобы унижаю поэзию. Но разве это так? Да, конечно, Белла Ахмадулина по своему поэтическому складу не могла написать "Бабий Яр". Но к Сахарову в ссылку приехала именно она. Это был ее гражданский поступок. Она приехала в шляпе с большими полями, которая не проходила в дверцы такси. И с огромным букетом хризантем. И она вот этими цветами просто раздвинула стоявших у квартиры Сахарова охранников. Они даже не посмели ей ничего сказать, они просто обалдели. А вот когда в Афганистане началась эта безумная война, нас, "шестидесятников", уже не призывали. Но где были молодые поэты, которые уходили в маргинальную литературу, cледуя линии Бродского?
- Вы не любите Бродского?
- Он талантливый поэт, но в его отношении к России есть нечто отравленное. И он заразил этим многих. Все-таки у нас есть другие примеры. Начиная с Пушкина.
"Шестидесятники" спектакль еще не видели
- Вопрос к Дмитрию Харатьяну. Расскажите, как вы попали в этот проект?
- Я попал с раннего детства. Мои родители - "шестидесятники". Поэма Евгения Александровича "Братская ГЭС" была настольной книгой моей мамы. Так что это предложение не застало меня врасплох. И для меня встреча с Евгением Александровичем - событие. А привела меня в этот проект, как я понимаю, жена Евгения Александровича. Она - моя ровесница и рассказала ему обо мне.
- Евгений Александрович, говорят, Пол Маккартни называл вас "пятым битлом". Это правда?
- В одной газете перед моим приездом к вам поставили под сомнение этот факт. Но судиться с ними я не буду, просто потому, что не люблю судов. Хотя это правда, вы можете прочитать об этом в его воспоминаниях. Однажды поклонница подарила Полу мою книгу, переведенную на английский язык, и музыкантам она очень понравилась.
- А что вы сейчас читаете?
- Читаю стихи к поэтической антологии, которую сейчас готовлю. Это будут десять томов русской поэзии. Первый том выходит совсем скоро, к моему дню рождения, но уже готовы второй и третий. Там будут те, кто рожден в ХIХ веке.
- Ваш спектакль видели ваши друзья- "шестидесятники"?
- Нет. К сожалению, они сейчас все болеют, все болеют.
Оксана ЗЕМСКАЯ.

Между тем
Зрители плакали от гордости за страну
На сцене выстроены декорации: в центре - большой экран, по которому во время действия идут кадры - виды России, монастыри, улыбающиеся люди, Гагарин, русские мадонны... Кажется, что время это не прошло. На сцене сам Евгений Евтушенко и две его "сущности" - "черный человек" (Павел Смеян) и alter-ego поэта (Анатолий Алешин). Все действие они ведут между собой упорный диалог под красивую музыку Глеба Мая. У многих зрителей после спектакля на глазах были слезы. "От гордости за нашу страну, какой она была", - объяснили нам они.

Кстати
Евгений Александрович очень неравнодушен к красивой одежде. Например, на пресс-конференцию он пришел в галстуке, на котором масляными красками были нарисованы изысканные цветы. "Это придумал мой друг-художник", - объяснил Евгений Евтушенко и добавил, что у него в коллекции есть 40 подобных галстуков.