Хочу рассказать о самом дорогом для меня человеке – Бахматкове Евгении Марковиче, о моем отце. Он родился в декабре 1920 года в станице Наурская, в самом центре терского казачества. Трудные это были годы. Свободолюбивые, гордые, никогда не бедствующие казаки сложно привыкали к Советской власти. Мытарства моего дедушки Марка Григорьевича во многом напоминали судьбу шолоховского Григория Мелехова. Красные, белые, снова красные… Лишившись почти всего нажитого имущества, семья с тремя детьми была вынуждена переехать в Грозный. Здесь мой папа после окончания школы поступил в нефтяной техникум, одновременно посещая занятия в аэроклубе. На второй день войны папа защищал диплом по технике переработки нефти и газа, а через два месяца его призвали в летную военную школу. В 1943 году папа закончил знаменитое Качинское военное училище и сразу же был отправлен на Юго-Западный, а затем на 3-й Украинский фронт.

Из воспоминаний отца, оставленных им «в наследство» семье.

«Прилетели мы на фронт вечером 12 августа 1943 г. Командир полка собрал всех для разбора боевых действий. И тут все услышали прерывистый гул летящих самолетов противника Ю-88. Командир полка поднял одного летчика, летающего ночью, и тот на наших глазах сбил двух (!) из летящего звена противника. Это было хорошее предзнаменование для вновь прибывших».
«Первый мой воздушный бой был 13 августа. Я как новичок плохо в нем разбирался, держался своего ведущего. Видел на лобовом проскочивший Ме-109 и Ю-88, которых мы дважды атаковали. Наши сбили один Ме-109 и один Ю-88».
«Второй бой был еще сложней. Видим, Ю-88 идут бомбить наши войска. Мой ведущий Вася Сазанский, смелый боец, сразу же бросился на тройку Ю-88. Я – за ним. Когда выходили из атаки, сами были атакованы парой Ме-109. Фашистского ведомого я сбил. Тогда его ведущий развернулся на меня. Четыре раза мы сходились на лобовых – они ждали моей ошибки, но не дождались, сделали переворот и ушли».
С замирающим сердцем разбираю я теперь пожелтевшие страницы этих воспоминаний. С раннего детства я приставала к папе с просьбами рассказать о войне. Но вспоминать фронтовые эпизоды ему было тяжело: один за другим погибали друзья, война отнимала у молодых ребят силы, здоровье, жизни… Дважды сбивали моего отца. Первый раз удалось посадить самолет прямо в молодой сад: справа озеро, слева деревня, а впереди – громадное дерево, в которое только чудом не врезался летчик. Второй раз отец был тяжело ранен. Осколок, оставшийся у него в корне правого легкого, во многом изменил его судьбу… На счету отца 220 боевых вылетов, 9 лично сбитых самолетов и один – в группе с другими летчиками. Папа участвовал в освобождении Украины, Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии и встретил победу в Вене. Два ордена Красной Звезды, три ордена Боевого Красного Знамени и целая россыпь медалей красовались к концу войны на папином летном кителе. И всего-то ему было 24 года!
Но и после войны его биография продолжает удивлять – столько истинного мужества, достоинства, трудового героизма и стойкости скрыто за сухими фактами и цифрами, что дух захватывает. После войны отец остался в авиации. 27 декабря 1949 года он познакомился с мамой. По делам службы приехал он в Краснодар, зашел в больницу – и увидел Нину, проходившую ординатуру. Он полюбил сразу – и на всю жизнь: у таких людей по-другому и не бывает.
У них было два чемодана – все совместное имущество! – и мои родители уехали служить в Туркмению. Кругом пески, барханы, летом в тени 40 и выше, а воду привозили один раз в день. Мама научилась обходиться двумя ведрами воды в день – на стирку, уборку, обед. В местной больнице стала работать врачом, растить мою сестру, а по ночам с замирающим сердцем припадала с старенькому приемнику, стараясь «поймать» переговоры летчиков с землей. А папа летал… Однажды во время ночного тренировочного полета папа стал заходить на посадку, а у диспетчера произошел сбой радиостанции. Папин самолет почти врезался в бархан, оставил там шасси, и самолет пришлось сажать на брюхо. А мама узнала об этом только спустя полгода, когда у кого-то в гостях подняли тост «за второе рождение Бахматкова». Профессия летчика сложна и опасна не только в войну, но и в мирное время. В 50-х годах наша авиация становилась совсем другой – реактивной, сверхзвуковой, появились новые самолеты – МИГи. Осваивая новую технику, летчики часто разбивались: сказывалось отсутствие опыта, иногда подводили недостаточно совершенные приборы. Но у папы, кроме ангела-хранителя за спиной, была отличная реакция и потрясающая летная интуиция. Сохранились его летные книжки, и ими тоже можно по праву гордиться, поскольку почти все учебные задания папа сдавал на «отлично».
Но к концу 50-х годов стало сильно сказываться то самое ранение, полученное в 1943-м, и он был демобилизован. Семья переехал в Горький. Найти работу по душе было нелегко, но помог диплом нефтехимика и он пришел по совету соседа в Горгаз. «Пойдете мастером уличных сетей?» - «С удовольствием!» - Так началась его мирная биография.
В газовом хозяйстве он проработал 30 лет. На вдвойне заслуженную пенсию он вышел в 70, став ветераном труда. Он вновь стал учиться. В 1965 году – заместитель главного инженера Горгаза, потом Облгаза. Всегда он был в первых рядах, всегда на боевом посту.
Последние годы они с мамой жили вдвоем: мы с сестрой выросли и имени свои семьи. 52 года родители шли рука об руку, такие красивые, такие преданные друг другу… Их любили друзья, сослуживцы, соседи, их обожали внуки – моя дочка и сын часто гостили у них. Великолепные праздничные столы закатывала моя мама ко всем семейным праздникам и особенно – ко Дню Победы!
Он был моим Другом, поддержкой, опорой, но радовался успехам своих внуков, переживал за них… Он мало говорил – больше делал. Таким он и запомнился всем нам: сильным, мужественным, бесконечно добрым и щедрым.
9 мая мы всегда ходили гулять (папа обязательно в форме!), и все мальчишки забегали вперед, стараясь сосчитать награды на его кителе. В это году мы впервые отмечали День Победы без него. До 9-го мая он не дожил ровно три недели. Проклятый фашистский снаряд все-таки добил его спустя 60 с лишним лет: во время операции остановилось сердце. Это была мгновенная солдатская смерть. Словно вылетел на боевое задание – и не вернулся… А 23-го апреля его 10-летний внук, мой сын и ученик Дима исполнял в честь дедушки 2-й Концерт Бетховена для фортепиано с оркестром. Это был наш салют, наша торжественная клятва в вечной памяти и любви – герою, ветерану войны и труда, полковнику, орденоносцу, летчику-истребителю 1-го класса и человеку удивительной души – Евгению Марковичу Бахматкову.

Светлана Бахматкова,

Дочь ветерана.