Для справки: Николай Бурляев - народный артист, кинорежиссер, сценарист, поэт. Лауреат Государственной премии СССР, премии Ленинского комсомола.
Генеральный директор киноцентра "Русский фильм". Президент МКФ славянских и православных народов "Золотой Витязь".
- К сожалению, из нашего обихода еще не скоро уйдет выражение "каждый сам за себя". Мало того, выражение это для многих становится все актуальнее. С вашей точки зрения, чего не хватает и что нужно сделать для того, чтобы российский народ объединился?
- Нужно менять политику государства, вводить новую культурную политику. Необходимо обратить особое внимание на деятельность СМИ, которые не только фильтруют, но и искажают голос истины.
Всемирный Русский Собор доказал, что это - Всерусский Собор, здесь присутствуют все конфессии, и всем комфортно, все имеют право голоса. Но как это событие подавалось в СМИ, сколько издевательств над духом
Собора, над поставленной проблематикой! Я с особым вниманием слушаю, что говорят радиостанции, в частности "Эхо Москвы". Они рассказали об очень важном для народа событии с развязностью и цинизмом.
- Вы считаете, это делается по неразумению или сознательно?
- Это попустительство государства и правительства. Президент не хочет трогать четвертую власть, которая на деле оказывается второй властью.
- У вас есть надежда на то, что все может измениться?
- Эта надежда живет во мне вот уже который год правления Путина. Я все надеюсь, что он все-таки примет какие-то радикальные меры. Зачем сейчас сдается Белоруссия? Она именно сдается. Я был там на последних президентских выборах и видел волеизъявление народа - оно спокойное. А раз так, начали затягивать удавку через нефтяную трубу, обещая повысить стоимость нефти в три раза.
Проблема в воле тех, кто окружает президента. И тех, кто делает политику в агентстве по культуре и кинематографии. Именно к этой братии друг
Пушкина Языков адресовал слова: "Вам наши лучшие предания смешно, бессмысленно звучат, могучих прадедов деяния вам ничего не говорят. Их презирает гордость ваша...".
- Может, пора вводить цензуру?
- Знаете, как я от нее натерпелся! И к той цензуре, что была раньше, отношусь отрицательно. Но к тому, что должен быть общественный контроль, экспертные советы, составленные из компетентных лиц, допустим, в области кино, я только "за". Экран - это мощное духовное стратегическое оружие государства. Втрое после атомной бомбы. И оно полностью выпущено из рук: все отдано на откуп руководителям каналов.
- Получается, и здесь не хватает политической воли?
- Совершенно верно. Я попал в Китай и в те дни, когда в прессе был скандал по поводу того, что власти не поддержали фильм о гомосексуализме. Так сказать, не дали этот фильм в прокат. Когда чиновникам высокого ранга задавали вопрос: "Что же у нас в стране нет этой проблемы?" - был ответ: "Естественно, есть, но зачем эту проблему подавать в такой красивой упаковке.
- Но ведь в Москве все-таки не прошел запланированный было гей-парад. Значит, не так уж все запущено?
- Это пока не прошел. Пока. Я разговаривал с моей подругой, актрисой
Натальей Андрейченко, которая сейчас живет в Америке, по поводу того, что
делается на нашем экране - о засилии фильмов о геях, лесбиянках. Так вот,
она говорит, что эта проблема существует и в Голливуде. Но когда ее
приятель - крупный американский деятель - поднял вопрос о "голубизне в кинематографе", на него подали в суд как на человека, ущемляющего права и свободы. Пройдет еще пять лет, и подобное будет происходить у нас. Если мы, конечно, не примем необходимые законы.
- В последнее время много говорят о противостоянии религий, например, христианства и ислама.
- Нет никакого противостояния. Это Америка боится: не дай бог, если христианство, в частности, православие, и ислам протянут друг другу руки! Тогда им всем будет очень плохо. Они пестуют бен ладенов. Но по нравственным установкам христианство и ислам вполне родственные религии.
- А Чечня?
- В Чечне воюют не люди, а бандиты, обученные убивать.
- Теми же Штатами обученные. Тогда между какими культурами проходит этот "водораздел"?
- В том то и дело, что не между культурами, а между идеологиями: западной, где самое главное - самоутверждение, и русской, где главное - самоотдача. Там - эгоцентризм, у нас - готовность жертвовать. Чувствуете разницу?
- Как вы относитесь к предложению, не так давно озвученному в Госдуме, принять непризнанные республики в состав России?
- По логике вещей, конечно, нужно принимать всех, кто этого хочет. Государство, разделившееся в себе, погибнет - это старая истина. Почему так ополчились на Александра Григорьевича Лукашенко? Да потому что проглядели его как политика. Всех купили, а этого крестьянина нет. Он ломает все планы по развалу и распаду.
- Нужно ли, с вашей точки зрения, вводить какие-то жесткие меры по "собиранию государства" или нет?
- Нужно. Я вообще за мужские поступки: сам этим в жизни руководствуюсь и считаю, что мужик должен быть мужиком.
- Оглядываясь на прошлое с высоты прожитых лет, вы хотели бы отказаться от каких-то сыгранных ролей?
- Время работает в правильном направлении. У меня за плечами семьдесят ролей, но я бы оставил из них ролей двадцать-двадцать пять. Так распорядилось время - все прочее оно отсеяло.
- Сейчас актер Бурляев над чем-то работает?
- Ни над чем. Пропало желание быть актером - это во-первых. Нет
достойных предложений для того, чтобы Бурляев отдал им свое имя - это вовторых. Вот почему был большой разрыв - десять лет паузы - между Иешуа в "Мастере и Маргарите" у Юрия Кары и Федором Тютчевым в фильме "Любовь и правда Федора Тютчева". Но я был прав: надо было ждать, чтобы сделать Тютчева. Теперь жду, когда предложат что-то достойное.
- Какое же дело занимает вашу душу?
- Кинофорум "Золотой Витязь" - главное дело последних пятнадцати лет. В этом году, кстати, юбилей. Он будет проходит в мае в Серпухове. В кинофоруме примут участие 30 стран, вниманию зрителей будут предложены 200 конкурсных фильмов.
- Вам не обидно, что об этом кинофоруме говорят гораздо меньше, чем об остальных?
- Нет, не обидно. Понимаю, в каком государстве живу. Я просто делаю свое дело.
- Вы считаете, что таланту нужно помогать?
- Не грех помочь. Мне-то никто не помогал.
- А как же Тарковский? Он заметил вас и пригласил сниматься, когда вы были еще мальчиком, а не знаменитым актером.
- Я попал в руки Тарковского по промыслу Божьему. Какая же это помощь? Это была работа, причем огромная. Я иду по жизни как ледокол.
- Есть роль-мечта?
- Нет таких ролей. И не было никогда. Кстати, я вообще не хотел быть актером.
- А кем?
- Архитектором.
- Вы не снимаетесь в рекламе, вы по десять лет ждете ролей. Вы богатый человек?
- Нет, никогда им не был и не буду это однозначно. А в рекламе не снимаюсь, потому что не предлагают. Впрочем, если бы и предложили - отказался бы. Разве что в чем-то православном.
- Чего вам не хватает для полного счастья?
- Покоя. Жизнь все время бросает меня в гущу событий, все время нужно бороться, что-то делать. А я люблю покой, люблю побыть с собой наедине.
Елена КРИВЦОВА,