"Я с малых лет не умею стоять в строю", - пел он. "Практически здоров. Отвык и пить, и есть. Спасибо, Башлачев, палата № 6". Эта автохарактеристика и автобиография настолько же хороша как шутка, насколько и серьезна. Сегодня бы поэту исполнилось 50 лет.
Война за войной
Среди его немногочисленных лирических самоопределений есть формулировка, достойная отдельного разговора: "На Второй мировой поэзии призван годным и рядовым". Первую знают по учебникам. Она заранее одобрена, она прошла компетентный отбор экспертов, среди которых - время. А Вторая мировая - снова и снова идущая к людям. Неизученная, неизданная, неведомая многим.
17 февраля 1988 года не стало Саши Башлачева. Ему было 27, и он ушел сам. Для многих, знавших его, это было неожиданностью и загадкой.
Его знали веселым, озорным, беспечным и бесшабашным. Иногда он выглядел почти ребенком. Любил развлечения, игры, на все неизвестное смотрел восторженными глазами. "Здоровски!" - говорил он. Но те, кто знал его ближе, не раз видели в тех же лучащихся глазах страшное, невыносимое напряжение.
Он не вписывался ни в какое общество, хотя многие держали его за своего. Его лики и личины чаще оказывались понятнее окружающим, нежели то, что так отчаянно и страшно рвалось наружу в его песнях. "Рокер" с колокольчиками, отрок в кепочке, Лель-беспризорник, бродяга эпохи... Какой эпохи?
Матюги с молитвами
"Век жуем матюги с молитвами. Век живем - хоть шары нам выколи. Спим да пьем. Сутками и литрами. Не поем. Петь уже отвыкли... Загремим, засвистим, защелкаем! Проберет до костей, до кончиков. Эй, братва! Чуете печенками грозный смех русских колокольчиков?" Вот какая это эпоха?
Он писал баллады и плачи, песни-утешения. С мучительными свидетельствами "нашей редкой силы сердечной да дури нашей злой, заповедной".
Производил впечатление человека, которому самое большое знание дано изначально, с рождения. Осознание трагедии и любви как единственной силы, которая вечно противостоит ей, - в балладе "Вечный пост". Лирика последнего альбома Башлачева изумительна по своему языку. "И дар русской речи сберечь!" - эти горячие слова одной из самых мучительных и светлых его песен заключали в себе смысл его жизни.
Музыканты слепы, а снайперы глухи
Он попытался расколдовать русский фольклор. Разбудить его, как спящую красавицу. Заставить новыми гранями сверкнуть и засиять потускневшие от времени и неупотребления драгоценные слова и смыслы. Связать неразрывно эти богатства с общеславянской, христианской и мировой культурой.
Его было слушать нелегко. Начинало болеть сердце. "Такое ощущение, что ты стоишь, на тебя электричка едет, а уходить не хочется", - сказал однажды человек, впервые услышавший его песни. А ему невозможно было смириться со страшной "мельницей" нашей общей судьбы. С тем, что "музыкант по-прежнему слеп, а снайпер все так же глух". С горьким сознанием, что "я никогда не смогу найти все то, что, наверное, можно легко украсть". Все это вызывало боль до крика, а порой до немоты. Но однажды и боль теряет смысл. И голос, который рвался раньше в безмерном напряжении, вдруг начинает звучать спокойно, так спокойно... "Я знаю, зачем иду по земле. Мне будет легко улетать".
Сейчас есть книги, пластинки, диски. Есть множество людей, которые любят, слышат, понимают. Изучают. Но еще больше тех, которые никогда не слышали и, может быть, не услышат. Если не напомнить, не дать прочитать и послушать. Снова и снова.
Марина КУЛАКОВА.