Стресс был такой, что думала — не смогу встать со стула: в сумке на привычном месте не было конверта с документами и деньгами. Судорожно вспоминаю, где могла все это выронить или оставить, звоню знакомым, у которых была в тот день. Все тщетно.
Успокаиваю себя тем, что документы можно восстановить, хотя хлопот предстоит немало, деньги еще чуть-чуть остались на сберкнижке, до пенсии доживу, а пока займу у друзей. Ведь все, узнав о моей беде, предлагали помощь.

Больнее всего переживала сознание своей расхлябанности и невнимательности. Ругала себя самыми последними словами. На предположение знакомых, что пакет вытащили карманники в автобусе, азартно возражаю: «Не может быть! Вокруг были одни женщины, да и те вышли уже на следующей остановке, слегка задев мою сумку при выходе».

Правда, я широко открывала ее, доставая для кондуктора свой проездной…
Наутро по совету знакомых иду в милицию, чтобы получить справку о хищении, без которой не восстановят паспорт.
Промаявшись возле кабинетов часа два с половиной, делаю вывод: правильно я поступила при двух предыдущих случаях, когда у меня вытащили кошельки с деньгами, что не пошла заявлять об этом в милицию. Денег не вернуть, а времени потеряешь немало.

И эти два с половиной часа, оказывается, еще не конец хождениям по милицейским коридорам. Мне лишь выдали справку о том, что подала заявление. А справку на получение нового паспорта дает следователь, но не ранее чем через двое-трое суток. Таков, мол, порядок.
Кстати, позднее я встретилась со следователем Нижегородского УВД Громовой, которая обещала в несколько минут дать необходимую справку. К счастью, она не понадобилась, так как документы мне вернула добрая девушка Юля, которая нашла мой пакет во дворе своего дома, естественно выпотрошенный. Все, кроме денег, было цело.

При встрече я узнала, что Юля — молодой специалист, работает в НИИ. Девушка сумела найти мой номер через Интернет и сообщила о находке.
Эта житейская ситуация, как оказалось пережитая многими, позволила мне сделать несколько выводов на будущее.
В городском транспорте ныне действуют бригады карманников-женщин, так что бдительность терять нельзя. В милиции мне пояснили, что летом особенно много поступает заявлений о хищениях из карманов и сумок, а крадут женщины-наркоманки. Выбрав жертву, они в несколько секунд совершенно незаметно вынимают кошельки, пакеты, очечники с деньгами и косметички, выходят на очередной остановке, пересаживаются в другой автобус или трамвай и где-нибудь неподалеку забирают добычу, выбрасывая все ненужное.

Когда найденные документы попадают в добрые руки, их возвращают владельцам безвозмездно, как мне. А бывает, что за них требуют вознаграждение.
Второй вывод из этой ситуации такой: все-таки надо о каждом хищении заявлять в милицию. Ведь более полная информация о том, где воруют, каким способом, какими методами, приметы возможных преступников, которая вносится в протокол от пострадавших, поможет лучше бороться с этим широко распространившимся злом.
Непонятно, однако, почему милиция не выдает необходимые справки заявителям сразу, а требуется еще одно посещение следователя через несколько суток.

Как я узнала из беседы с доброжелательным и внимательным следователем Громовой, загруженность у работников следственного отдела огромная, а зарплата при этом невысокая.
Сами они поиском похитителей не занимаются, для этого создан специальный отдел при областном управлении внутренних дел, куда переправляются все заявления о карманных кражах.
Так почему бы не поручить выдачу необходимых документов другим лицам и сразу, чтобы не гонять посетителей по кабинетам и не загружать лишней работой следователей?

Валентина АБРАМОВА.
Нижний Новгород.