На прошедшем Сахаровском фестивале было много ярких концертов, исполнителей и событий, но, пожалуй, главным открытием можно считать выступление скрипача Сергея Крылова.

Мстислав Ростропович считал его одним из пяти крупнейших скрипачей мира, а многие из ныне живущих — современным Паганини. Сергей Крылов выступает на лучших концертных площадках мира и впервые приехал в Нижний Новгород. Предлагаем вниманию наших читателей некоторые мысли, которые музыкант озвучил на встрече с журналистами.

Настоящее открытие

— Неизвестный 5-й концерт для скрипки с оркестром Паганини почти не исполняется, и я сам еще не понял почему. Когда я играл его два года назад в Москве, это было первое исполнение за многие десятилетия. Паганини непросто донести до слушателя, ведь дело не только в скорости движения пальцев и попадании в ноты. У него есть гениальные темы и мелодии, хотя оркестровка уступает по масштабности Брамсу, Чайковскому, Бетховену.
Прожив 21 год в Кремоне, я чувствую себя все-таки русским. Я учился в ЦМШ в Москве, уехал с родителями в Италию в 1989 году и первый раз побывал в России после 18-летнего перерыва. Это как машина времени. Жить в Италии — это очень красиво, это как пить шампанское. В этой стране находится половина всех мировых памятников истории и культуры. Но я до сих пор помню, как в раннем детстве видел в коридорах Московской консерватории Рихтера, Шнитке, Когана, и для меня эти воспоминания имеют огромную ценность.

Как они спелись

— Для меня важно не только, какой ты дирижер, но и какой человек. Бывают очень вредные дирижеры, хотя и высокопрофессиональные. Притом что нам не нужно ни о чем договариваться, потому что музыка — это тоже язык, который мы понимаем. И когда дирижер весь в проблемах, это не помогает общей работе и конечному результату. Слава богу, с Александром Скульским мы спелись.

Русская скрипичная школа

— Сегодня русская-советская скрипичная школа известна в мире благодаря многочисленным представителям. Все эти люди продолжают воспитывать не только русских, но и западных музыкантов. В последние годы, например, появились очень талантливые немецкие скрипачи. Откуда? Германия в начале 90-х годов, когда распался Советский Союз и случился жуткий кризис в нашей культуре, пригласила на работу 300 советских педагогов, обеспечив им высокий заработок и хорошие условия жизни. И сейчас мы видим плоды этого. Все едут учиться в Германию, где преподают лучшие советские педагоги. В этом есть важный позитив: советский инструментализм соединился с европейской культурой.

Уроки Ростроповича

— Мне очень посчастливилось, что я общался с Ростроповичем в последние пять лет его жизни. Мне представился редкий шанс с ним работать: он дирижировал оркестром, а я играл на скрипке. Как-то я приехал к нему в Париж и попросил: «Слава, сделайте мне один подарок — послушайте мой 1-й концерт Шостаковича». Он выслушал от начала до конца и сказал мне: «Понимаешь, ты должен создавать сказочки, истории, видеть своими глазами то, что делаешь в музыке. Самое главное для музыканта — создать эту сказку, но не участвовать в ней, а наблюдать со стороны. Но когда ты это начинаешь понимать, оказывается, уже слишком поздно». Это были последние слова Ростроповича, сказанные мне. И когда я, входя в здание вашей филармонии, увидел надпись «имени Ростроповича», то испытал глубокий трепет.

Светлана ВЫСОЦКАЯ.