Вторая выставка нижегородского фестиваля графики открылась в Волго-Вятском филиале Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина (Арсенал).

Если бы нужно было кратко описать концепцию выставки «Живу и вижу. Художники и поэты круга Всеволода Некрасова», то это было бы слово «память». В коллекцию поэта, эссеиста, участника «Лианозовской группы», теоретика московского концептуализма Всеволода Некрасова вошли работы его друзей и тех, с кем его связывало творческое содружество.

В экспозицию из собрания Пушкинского музея вошла графика советских нонконформистов – те, чья молодость пришлась на 1950-60-е годы. Время перемен, «оттепели», о котором остались романтизированные воспоминания. Молодые творцы стихийно сформировали круг единомышленников, выпускали самиздатовский журнал, проводили домашние выставки – без оглядки на запреты, даже с некоторым вызовом. Для некоторых эта деятельность закончилась печально (в лучшем случае эмиграцией), а для большинства, как этап взросления, работой иллюстраторами в издательствах, поскольку на долгий срок такого порыва свободы хватить, конечно же, не могло.

Выставка предлагает зрителям путешествие по трем временным разделам. В первом собраны художники «Лианозовской группы»: Евгения и Валентина Кропивницкие, Оскар Рабин, Лидия Мастеркова и Владимир Немухин. Это 1950-е, 

когда все они были молоды, искали свой стиль и занимались экспериментами в абстрактном искусстве.

Во втором разделе представлены произведения художников-концептуалистов, близких друзей Некрасова – Эрика Булатова и Олега Васильева. Каждая работа здесь имеет свой смысловой четкий подтекст. Текстовые изображения стилистически подобны плакатам-агиткам, так популярным в 1960-е. Сейчас они смотрятся горькой сатирой, напоминанием всем нам, откуда мы вышли и куда возвращаемся.

Третья часть завершает экскурс фотографиями Франсиско Инфанте-Арана и графикой Михаила Рогинского. Коллажный принцип, в самоповторах, усиливает мысль художника. Графика становится жестче по высказываемой мысли, рефлексирует по ушедшим, но она ближе всего к нашему дню, и потому понятнее по темам: исчезающий лес и деревянный город, как семейный альбом, жив только в памяти и на рисунках. (12+)

Анастасия Умнова.