На западной стороне стоят закрученная береза и мудрая ель, на востоке течет родник-кипун да высится гора Жужитвыр над логом Италмаснюк. Если пойти на юг, встретишь кенос, домик гончара и секретный лес. В северной сторонке раскинулся  Табаньнюк. А улиц всего три: Труда, Школьная и Южная. 

Это – об удмуртской деревне Сеп, расположенной неподалеку от поселка Игра, с населением около 400 человек, подавляющая часть которых – этнические удмурты, говорящие на родном языке. Сеп – точка роста, пункт притяжения множества ищущих отдохновения и вдохновения. Этой деревне посчастливилось не «умереть», а наоборот, стать живым артефактом. 

С конца шестидесятых в СССР начала работу программа по ликвидации «неперспективных деревень» – увы, оказавшая существенно негативное влияние на судьбу множества малых поселений. Под ту «метелку» попали, в частности, семь деревень Игринского района Удмуртии. Сейчас в Сепе открыт Народный музей исчезнувших деревень, наполненный предметами быта, семейными фотографиями из старых альбомов, письмами. Музей поддержан рядом грантов, в том числе Президентским грантом и грантом фонда Потанина.

Несколько лет назад деревня Сеп встретилась с земляками – современными художниками творческого объединения «Микротерритория «Город Устинов» и НКО «КАМА рекордз». Так всё и получилось.

Сейчас в Волго-Вятском филиале Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина или, говоря иначе, в нижегородском Арсенале (кремль, корпус шесть)  открыта выставка «Тау, Сеп/ Спасибо, Сеп», посвященная творческому осмыслению повседневности удмуртской деревни, ритма ее жизни, философии быта. 

Упомянутое в начале данной заметки пространство открывает экспозицию, будучи прорисовано на своеобразной карте местности. Состаренная желтоватая бумага и коричневый цвет чернил однозначно ассоциируются с картой Средиземья Бильбо Бэггинса из «Алой книги». Отсылка к некоей абстрактной «подземельности», в которой жили и творили мифические Бэггинсы, в экспозиции усиливается  свисающими по углам мощными текстильными «корнями». Впрочем, это, как и полагается, – благоустроенная «хоббичья» нора, с множеством мелких уютно-трогательных приспособлений обжитого пространства. С радостным выходом на белый свет, навстречу золотому италмасу, ремесленным практикам, жутковатым быличкам – огромному архаическому миру. И как тут с этим бережным хранением корней не вспомнить сон Юнга, где великий психоаналитик и сновидец спускается вглубь некоего фамильного дома, и в нижнем этаже фундамента, в сакральном углублении находит останки самого Адама. 

Разумеется, деревня шестидесятилетней давности не выжила. Она переросла старые домики с огородиками и глиняными горшочками, а то, что показывают, – суть, декорация, лубок. Но одновременно это и повод: с уходящей натурой можно и нужно работать, подпитывая ее от аккумуляторов современности, используя сохранившийся материал и… извечную жажду ринуться вспять от линии горизонта в обетованную Аркадию, которую мы, по незнанию, безвозвратно покинули.

Выставка принимает посетителей до седьмого апреля. 0+. Посещение выставки доступно по Пушкинской карте. 

Арсенал работает ежедневно, кроме понедельника, с 12.00 до 20.00. По средам вход бесплатный (по предварительной регистрации). 0+ 

Мария Федотова. Фото Киры Мишиной.