«Вот именно, – сказал Лис. – Ты для меня пока всего лишь маленький мальчик, точно такой же, как сто тысяч других мальчиков. И ты мне не нужен. И я тебе тоже не нужен. Я для тебя всего только лисица, точно такая же, как сто тысяч других лисиц. Но если ты меня приручишь, мы станем нужны друг другу. Ты будешь для меня единственным в целом свете. И я буду для тебя один в целом свете…». Я всегда считала, что 21-я глава из 27 глав притчи Экзюпери о Маленьком принце – самая главная. И не потому, что она самая большая. А потому что в ней Лис говорил Маленькому принцу о любви:

– Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь…

Но если Лариса хоть однажды даст волю чувствам, сердце ее разорвется. Как та маленькая планета-астероид, опутанная корнями баобабов. А вообще, Вуку повезло: он приручил самую красивую и добрую женщину. И глядя оттуда, где он сейчас, ничуть об этом не жалеет.

Первая встреча.

Итак, обо всем по порядку. Эта история началась лет десять тому назад. Летом Лариса Сергеевна Ананьева работала администратором загородного клуба в селе Троицкое Воскресенского района. Проходя по территории, услышала какое-то визгливое тявканье, которое доносилось из-за сарая. Из любопытства решила заглянуть. И вот он – тот самый поворот судьбы, о котором люди частенько мечтают и которого еще чаще опасаются.

– Хочешь, бери себе! – здешний ветеринар протянул Ларисе маленький серый комочек, который, если бы мяукнул в тот момент, больше походил на котенка. – Без мамки остался…

В самке, какой бы породы она ни была, материнский инстинкт неистребим. Поэтому мы время от времени читаем в газете о пеструшках, пригревших вместе с родными цыплятами чужого утенка, о собаках, выкормивших звериного детеныша… Женщина может удочерить, усыновить кого угодно, оставшегося без материнской ласки. Иногда, правда, под ее заботливый патронаж попадают мужские особи человеческого рода, но эти, как правило, оказываются самыми неблагодарными.

Лисенок, которого Лариса вылечила, выкормила и поставила на лапы, очень скоро к ней привязался. Когда она, уставшая, приходила с работы и, машинально включив телевизор, ложилась в постель, Лис стремглав несся к ней, цокая коготками по дощатому полу, забирался под одеяло и вскоре засыпал – теплый, пушистый, сопящий комок со своими лисьими снами и предчувствиями. А днем, не поверите, он спал «валетом» на одном диване с Ларисиным котом...

Ах, если бы вы видели, как Лис, соскучившись за день, встречал ее после работы! И если бы лисий хвост был не так тяжел и роскошен, Лис вилял им не хуже дворового Шарика. Казалось, они чувствовали друг друга на клеточном уровне, ощущая малейшее колебание мембраны в душе. Близкого существа. А когда мама Лариса брала его на руки, он порывисто прижимался своей рыжей щекой к ее щеке. И когда эта светловолосая, светлоглазая женщина заливисто хохотала в ответ на его проделки, Лис был абсолютно счастлив. И тоже смеялся. Вы знаете, что лисы смеются, как люди?

– У него отчетливо получалось: «ха-ха-ха», – Лариса пытается изобразить этот лисий смех – смесь хищного с человечьим. И у нее получалось весьма убедительно.

Вук.

Очень скоро дети отдыхающих придумали Лису имя – Вук. Для тех, кто не знает, «Вук» – венгерский мультфильм о приключениях лисёнка Вука, созданный в 1981 году на студии «Паннония-филм» по мотивам книги Иштвана Фекете… Как, вы и этого не знали? Даже странно, что вам доверили воспитание детей, если вы не живете их интересами. Вы, наверное, из тех взрослых, которые забыли, что сами были когда-то маленькими…

Лариса хорошо помнила свое детство. Ей так хотелось иметь пушистого друга! Хоть собачку, хоть кошечку… Но родители были против всякой живности в доме. И она всегда жалела брошенных и бездомных хвостатых.

– Я жалею их больше, чем людей, – признается моя собеседница. – Все-таки люди сами устраивают свою жизнь, а эти, некогда прирученные нами, целиком зависят от нас…

С тех пор, как выросли ее дочери, Татьяна теперь живет в Италии с мужем и тремя детьми, а Наталья, владелица маникюрного салона, осталась в Нижнем, воспитывает второклассника Славика, Лариса вольна поступать, как ей хочется. И поэтому в ее доме на Слободской и теперь живут трехцветная кошка Бусинка, когда-то подобранная на улице, и кот Мурзик. Года три назад, глубокой осенью, она подобрала его в садах – больного, голодного, замерзшего. Видимо, хозяева, уезжая с дачи, не захотели его брать в городскую квартиру и выбросили, как ненужную сезонную забаву.

– Думала, не выживет, – рассказывает Лариса Сергеевна. Это сейчас она свободна и независима. Владелица шикарной квартиры в центре мегаполиса, тридцать лет за рулем – рассекает по городу уж забыла, на какой по счету иномарке, обожаема друзьями и питомцами, душа любой компании, а вы попробуйте представить весь предыдущий путь этой self-made woman, сделавшей себя такой!

Иногда ей казалось, что это не она приручает Вука, а он ее. В конце концов она не могла прожить без него. Уже перестав брать его, повзрослевшего, с собой в постель, уже окончательно переехав в Нижний, она вдруг срывалась и, накупив вкусняшек – куриных крылышек, конфет и колбасы, презирая скоростной режим, неслась в Троицкое, чтобы обнять и обцеловать эту родную лисью морду.

Жена Алиса и Вуковы дети.

На том же подворье, расположенном посреди воскресенских лесов, вскоре появилась подруга Вука – Алиса.

– Редкостная стерва, – Лариса даже не замечала, что ревнует Вука. – Но, как все метисы, красавица. У нее отец был чернобурка, а мать – песец. Трижды приносила помет от Вука, и всякий раз один из восьми щенков был черного цвета… Бывало, Вук станет с ней играть, схватит за лапку, а та огрызается и при этом орет как резаная…

Когда Алиса первый раз родила лисят, Лариса хотела было на них посмотреть, но вредная мамашка злобно ощерилась и едва не цапнула Ларису за руку. Когда она надолго уходила, с лисятами оставался отец, малыши безмятежно ползали по нему, а Вук великодушно позволял Ларисе брать их на руки. Повзрослевших их выпускали в лес или отдавали в зоопарк. В Троицком оставались только жена Вука Алиса и их чернобурый детеныш Доминошка.

И все-таки Лис иногда напоминал своей человечьей маме, что он не беспрекословная собачонка. Однажды зимой Лариса гуляла с ним по лесу, держа его на поводке. Вук резвился на снегу, восторженно зарываясь в пышный сугроб по самые уши. Но у «мамы» были другие дела, надо было возвращаться домой, и она слегка потянула поводок – мол, пора возвращаться домой. Расшалившийся по-ребячьи Лис, вероятно, вспомнил, кто кого тут приручил, извернулся и укусил Ларису за ногу.

– Шла домой и ощущала, как в моем ботинке хлюпает кровь, – вспоминает Лариса Сергеевна. – Почти десять лет прошло, но у меня и сейчас шрам остался…

...В позапрошлый Новый год, когда Лариса отмечала праздник с друзьями в городе, отдыхающие устроили на территории клуба пальбу – петарды взрывались одна за другой. Напуганный Вук перегрыз железные прутья клетки и убежал в лес, оставив Ларисе в наследство жену и сына.

Нынешним летом мы проезжали в тех краях. Возле обочины дороги лежала лисица, похоже, сбитая проезжавшим лихачом… Теперь вот думаю, не Вук ли, любимый лис Ларисы, так бесславно погиб, скитаясь в поисках родного пристанища?

– Меня в тот момент не было рядом, – вспоминая ту новогоднюю ночь, Лариса, как мне показалось, корит себя. И очень тоскует по Лису. Она высоко поднимает голову, якобы рассматривая потолок. Но я-то вижу, как ее глаза полнятся слезами, и моя визави прилагает усилия, чтобы они не выкатились наружу. А я опять вспомнила французского писателя-летчика, чья книга до сих пор издается во всем мире почти таким же тиражом, что и Библия:

«Однако мне не стало спокойнее. Я вспомнил о Лисе. Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать...».

Татьяна Чинякова.