«Аноним». США, 2011. Режиссер Роланд Эммерих. В ролях: Ванесса Редгрейв, Рис Иванс, Себастьян Арместо, Йоахим Пауль Ассбек, Джулиан Блич.

Обошлось без катаклизмов

Хотя в новом фильме известного мастера пугать публику не наблюдается ни обезьян-мутантов, ни пришельцев, ни маломальского конца света, он все равно получился в духе Эммериха. Ведь его посыл тот же, что и у прославивших режиссера фильмов-катастроф: «А вот представьте, что в 2012 году всем нам хана!» Или: «А вот представьте, что потоп накрыл всю Америку!» В «Анониме» отправная точка действа такова: «А вот представьте, что произведения Вильяма нашего Шекспира писал совсем другой человек!»

Собственно, для филологов «шекспировский вопрос» давно не нов, и версий авторства озвучено, доказано и опровергнуто немало. Но, начав смотреть картину, стоит забыть все, что вы когда-либо слышали или читали по этому поводу, и даже не пытаться соотнести происходящее на экране с реальными фактами, аргументами и контраргументами специалистов. Ибо автор «Гамлета» и «Отелло», по Эммериху, это мифологический персонаж. Ибо весь мир — театр, как и было сказано Шекс… Ну или кем-то другим.

За кулисами истории

Для «Анонима» Эммерих выбрал распространенную на Западе версию: создателем великих трагедий, комедий и сонетов, которые мир привык считать шекспировскими, на самом деле был Эдвард де Вер, граф Оксфорд. Шекспиром же звался безграмотный и беззаботный актеришка, которому подфартило оказаться в нужное время в нужном месте и прикрыть своим именем представителя древнего аристократического рода, не желавшего афишировать литературное творчество по причинам личным и политическим.

Самозванец мелькает на экране нечасто и ничего, кроме презрения, не вызывает. Тогда как истинный автор предстает фигурой трагической из-за несоответствия своего статуса и призвания, предназначения и судьбы. Из фильма выходит, что он был великим поэтом, он мог стать королем, а оказался в итоге разорившимся и несчастным анонимом…

Представление от Эммериха получилось душещипательным и захватывающим: с кипением страстей, черной завистью и предательством, борьбой за трон и даже кровосмешением. Но относиться к этой игре всерьез можно лишь в той же степени, что и к дате апокалипсиса из его же блокбастера.

При этом в фильме есть пища для размышления о вполне серьезных вещах: об одиночестве гения; о власти номинальной и подлинной — над умами и сердцами людей; о невозможности приложить Божий дар к земным сиюминутным целям. Особенно пронзительна мысль, что в закулисье мировой истории, вероятно, без вести пропали тысячи гениальных анонимов и правды о них мы не узнаем никогда. Но если посмотреть на это с высоты веков, то становится ясно: главное, чтобы слова, необходимые миру, заставляющие его плакать и смеяться, думать и дышать свободней, были написаны. А как зовут того, кто водит при этом пером, по большому счету совсем неважно.