В ТЮЗе «Женитьбу Фигаро» сыграли по новым правилам.Премьерный спектакль по великолепной пьесе Бомарше в оригинальной постановке Владимира Золотаря — дерзкий вызов, брошенный скуке и обыденности семейной жизни, разрушающим даже самый сильный пыл любви.

Гимнастикой по классике

Вместо привычных кулис сцену закрывала белая ткань экрана. В голубоватой подсветке под задорную музыку на ткани начали двигаться тени-персонажи, словно марионетки, представляя в коротких немых сценках грядущее действо.

Экран поднялся, открыв пространство сцены — куб комнаты с белыми стенами и темными выходами двух окон и дверей по обе стороны. Белизна фона резко оттеняла броские цвета костюмов персонажей, похожих и внешним видом, и поведением на героев классической итальянской комедии масок. К примеру, рыжеволосая невеста Фигаро Сюзанна (Анна Сильчук), одетая в лимонное платье, сильно напоминала Коломбину.

Конструкция декораций создавала впечатление смеси «шведской стенки» и разобранного велосипеда. Большая часть сценической обстановки свободно перемещалась на колесиках, переворачиваясь, разворачиваясь, уезжая со сцены и возвращаясь назад. Иногда казалось, она своей излишней подвижностью могла стать опасной для актеров, прыгавших по этим лестницам, кроватям, высоким креслам.

Микрофон из широких штанин

Из всех персонажей особенно запомнился граф Альмавива, изящно сыгранный Игорем Авровым. Чрезвычайно яркой получилась и ключница интриганка Марселина (Елена Фирстова). Настоящие овации сорвал музыкальный номер, исполненный Керубино — пажом графа (Артем Денке). Из складок одежды в его руках волшебным образом появился микрофон. С комической точностью пародируя лирический пафос поп-исполнителя, паж спел романс для графини, чем вызвал бурю зрительского восторга и смеха.

Среди фарсовой суматошности представления трогательным и неожиданно тихим оказался печальный монолог Фигаро (Евгений Козлов), повествующий о перипетиях сложной судьбы молодого человека и содержащий горькие упреки в адрес невесты, попавшей под подозрение.

Видимо, следуя заветам Станиславского, ели, пили, брили в течение спектакля по-настоящему. И ружье — беззвучно, но активно участвующее в действии, в результате выстрелило, как ему и полагалось по театральному закону.

Финал ознаменовал победу женских интриг и хитрости над мужскими. А потом, под зрительские аплодисменты, сверху на сцену посыпались, кружась и шурша, крупные желтые листья.

Татьяна ТИТОВА.