«Фауст». США, Россия, Германия, Франция, Япония, Великобритания, Италия, 2011. Режиссер Александр Сокуров. В ролях: Йоханнес Цайлер, Антон Адасинский, Изольда Дюхаук, Хана Шигулла.

Из двух зол…

Пожалуй, это лучший фильм режиссера, к которому он шел долгие годы, как и к главной награде европейского кинофестиваля (фильм взял «Золотого льва» в Венеции). Здесь доведено до предела все то, за что Сокурова ценят и за что его можно не любить.

Картина по сценарию Юрия Арабова немного отношения имеет к трагедии Гете, хоть и снята на немецком языке, — гораздо больше здесь ницшеанских мотивов. В фильме нет никакой борьбы добра со злом — действие происходит по ту сторону добра и зла. И автор исследует, как человечество там оказалось.

После долгих блужданий по городу голодный, нищий, с пошатнувшимся рассудком и помутившимся взглядом Фауст сядет читать Евангелие, но споткнется на первой же строке, усомнится и начнет переиначивать его под себя: «Вначале был смысл…» Именно в этот момент и явится ему Мефистофель, и начнется история человеческого своеволия, путь без Бога.

Мефистофель в фильме именуется ростовщиком — он не привычно романтический, а мелкий бес, жалкий бесполый старикашка, уродец. В фильме вообще много физиологии: достаточно сказать, что картина начинается подробным описанием вскрытия трупа. Всюду на экране погибель и смрад. Каждый кадр заполнен отвращением автора к человеческой природе, каждый кадр лишен жизненной силы и живых красок…

Что немцу смерть?

На экране дотошно воссоздан и вещный мир — улицы, жилища; впечатляют пейзажи. Но это не природное или историческое пространство, а метафизическое — отражение внутреннего мира человека. Оно преимущественно пыльное, захламленное, выцветшее. Человек — лишь материя. История — блекнущее полотно. Душа — фикция: пресловутый момент ее купли-продажи показан между делом, это сущая формальность.

Много в картине и символического. Запоминается, например, падение Фауста и Маргариты в омут. Или то, как после похорон Валентина все герои долго-долго спускаются вниз… Есть моменты и легко читаемые, даже юмористические. Так, Фауст с ростовщиком случайно залетают в повозку с русскими — очевидно, это наша «птица-тройка». Но задерживаются там ненадолго — вусмерть пьяный барин вышвыривает их: у русских свой путаный маршрут, а с заморскими чертями разговор короткий. Поэтому, видимо, германский сверхчеловек и не прижился в русской традиции…

В финале Фауст вырвется из тесного и тусклого людского мира и последует за Мефистофелем мытариться по ущельям и скалам. Освободившись ото всех человеческих «нельзя» и от самого черта, он заметно повеселеет и направится навстречу бесконечной снежной пустыне. Видимо, по замыслу Сокурова, отсюда и начнется путь тиранов и кровопийц, ставших героями первых частей тетралогии о власти.