Представьте, что на одной сцене собрались лучшие в мире музыканты с превосходными инструментами. К дирижерскому пульту выходит, например, Караян. Он поднимает руки — но музыки нет. Потому что ни у кого нет ни единого нотного листочка.

С чего начали участники крыловского «Квартета»? Они «достали нот»! Без нот немыслима и профессиональная музыка.

Об этом и многом другом корреспонденту «НН» рассказал Михаил Полунов — библиотекарь Нижегородской филармонии.

Где найти симфонию?

— Михаил Станиславович, говорят, «достать ноты» — в данном случае оркестровый комплект — серьезная проблема и для исполнителей, и для оркестра…

— Действительно, «просто так» ноты не дают. Но есть авторитет библиотекаря, который знает, у кого попросить, и которому не отказывают — например, потому что он может оказать аналогичную услугу.

Мой предшественник, Валерьян Михайлович Постоев — без преувеличения великий библиотекарь. Почти полвека он занимался накоплением и сохранением фондового богатства. Дня не проходит, чтобы я не помянул его добрым словом. Помню, как он метал громы и молнии в адрес некой филармонии, вернувшей ноты в ужасном состоянии — растрепанные, с перепутанными страницами. В итоге он твердо сказал: туда больше ноты не давать. А я, к сожалению, забыл, что это за город. Я веду свои «черные списки», а Валерьян Михайлович все держал в голове. Он вообще буквально наизусть знал все, что касается библиотеки, и даже ноты с полок брал, буквально не глядя.

Раньше было проще — существовал Музфонд. Увы, в начале девяностых их банально «попросили» из центра столицы: говорят, ноты выгрузили в какой-то подвал, людей — и вовсе выгнали на улицу…

Руки бы поотрывал!

— Знаю, что порой ехидные музыканты пишут в нотах какие-то особо примечательные моменты, типа «такого-то числа такой-то дирижер дирижировал поперек такта».

— Нередко в замечаниях, пометках очевидно проступает характер дирижера, его эмоции, уровень профессиональной подготовки. Как музыкант я вполне понимаю и дирижеров, и оркестрантов, которые порой пишут в нотах. А вот как завбиблиотекой я, конечно, против: руки бы поотрывал всем, кто лезет с карандашом в казенные партитуры! Эталоном в обращении с партитурами для меня как библиотекаря является Александр Михайлович Скульский. Он никогда не рисует себе подсказки, а всю трактовку держит в памяти. В крайнем случае, исправляет издательские опечатки.

Порой выдающиеся музыканты, отыграв концерт, оставляют в партитуре автограф. Возможно, чьи-то росписи мной еще не найдены. Уж очень велик наш архив!

Должен знать все

Валерьян Постоев почти тридцать лет играл на тубе в филармоническом оркестре. Собственно Михаил Полунов — первая труба симфонического оркестра Нижегородской филармонии, и довольно часто именно он встает, чтобы сыграть соло: серебристый, летящий звук его трубы узнается с первой секунды.

— Какими знаниями нужно обладать для того, чтобы работать в библиотеке филармонии?

— По моему мнению, библиотекарем должен быть человек с высшим музыкальным образованием. Желательно оркестрант, а в идеале — музыковед или композитор, который не просто грамотен, но компетентен в вопросах оркестровки, голосоведения, инструментовки, способен провести анализ формы.
Помнится, пришлось с помощью клавира (переложения для фортепиано. — М.Ф.) восстанавливать некачественно скопированный текст партии: с краю страницы были «отрезаны» такты. Однажды пришлось… досочинять за Штрауса. В комплекте партий отсутствовал первый кларнет, и ситуация осложнялась тем, что не было сводной оркестровой партитуры. Восстановил, как смог, по клавиру. Наверное, были отклонения от композиторского оригинала, но звучало вполне приемлемо.

Мария ФЕДОТОВА.