«Облачный атлас». Германия, США, Сингапур, Гонконг, 2012. Режиссеры Том Тыквер, Лана Вачовски, Энди Вачовски. В ролях: Том Хэнкс, Хью Грант, Хэлли Берри, Джим Бродбент, Хьюго Уивинг.

Новый архипелаг

Не зря в этом фильме много раз упоминается имя Солженицына: композиция «Облачного атласа» представляет собой своеобразный «архипелаг», где разрозненные истории повязаны в одну систему. Понять ее закономерности с наскока не удастся — уж больно вычурны образы, в которых предстают одни и те же артисты в разных эпохах, больно далеки эти эпохи друг от друга (шутка ли — плюс-минус полтысячелетия!) и слишком незаурядны проблемы, которыми герои озабочены. Но на распутывание клубков и разрывание цепей у персонажей и зрителей есть почти три часа экранного времени — при всей своей «сложносочиненности» повествование отличается степенным ритмом.

В начале прошлого века уличенный в гомосексуализме молодой человек устраивается секретарем к престарелому композитору и сам пишет музыку под названием «Облачный атлас», но однажды на авторство посягает старик, и тогда прошлое секретаря начинает мешать его будущему…

В постапокалиптической реальности герой ищет новую опору и новый смысл: богиня, которой раньше поклонялись, разоблачена; из-за левого плеча дает советы расписной дьявол, а голос сердца влечет к прилетевшей спасти человечество «пришелице»…

В настоящем пожилой издатель скрывается от угрожающей ему родни своего автора, но из-за злой шутки собственного брата попадает в дом престарелых, где в ходу весьма жестокие методы…

Адвокат из позапрошлого века спасает от гибели черного раба, а тот платит ему тем же…

В далеком будущем в тоталитарной Южной Корее люди делятся на две категории: чистокровных и клонов. Последние существуют по принципу: «Почитай потребителя своего», и их судьбами изуверски управляют. Одна из клонов узнает, как устроен мир, и поднимает бунт…

Как фигуристы на льду

По всем фрагментам «атласа» фильм быстро пробегается в начале, но лишь когда наматывается третий-четвертый круг, начинают опознаваться лица и вырисовываться связи между ними.

Так, все главные герои имеют родимые пятна одинаковой формы; персонажи одной истории читают письма из другой…

«Как фигуристы на льду, мы пересекаем когда-то уже пройденные нами пути и постоянно испытываем дежавю». Да и вся история, по мнению авторов картины, движется по кругу: так, люди, живущие в постапокалиптическую эпоху, — все равно что доисторические дикари.

«Родимые» пятна, объединяющие все сюжеты, — темы рабства и освобождения, перемены участи и зависимости будущего от прошлого, от поступков людей. И еще тема веры как феномена — неистребимого стремления человека к чему-то большему, какая бы эпоха ни была на дворе. «От Бога не так-то легко избавиться», как сказал один персонаж.