До Нового года остались считаные дни. Никто не может предугадать, что его ждет в сам праздник. Так и наши герои — как бы они ни планировали провести новогоднюю ночь в тот или иной год, оказывались однажды в непредвиденной ситуации. Воспоминаниями о самом примечательном праздновании Нового года с читателями «НН» поделились нижегородцы, которые делают погоду, задают тон и следят за нашим духом.

По щиколотку в канализации

По иронии судьбы сыграла (и не один раз) метеообстановка свою роль и в жизни начальника отдела метеопрогнозов Нижегородского гидрометцентра, всем известного нижегородского синоптика Ольги Мокеевой.

— Самый холодный, если посмотреть метеорологическую летопись, был Новый год с 1978-го на 1979-й. Тогда столбики термометра опускались за минус 40 градусов. В Горьковской области температура достигала и -48! В тот период я училась и жила в студенческом городке в Ленинграде, — рассказывает Ольга Дмитриевна. — И вот в канун Нового года в этом городке из 11 корпусов не выдержали и лопнули трубы!

Девчонок-метеорологов спасали парни с факультета океанологии. Нашли им какую-то комнату, натаскали туда матрасов и усадили на кровати отогреваться.

— Передвигаться было невозможно — по щиколотку в канализации. 31 декабря-то! Кошмар! Тут уж не до одеял, — продолжает начальник отдела метеопрогнозов Нижегородского гидрометцентра.

Но веселью студентов коммунальная катастрофа все равно не помешала. Были граненые стаканы, кружки, кипы матрасов и самое настоящее «Советское шампанское» — по три с полтиной, вкус которого не сравнить ни с чем.

— Когда же я приехала в Горький молодым специалистом, то жила в общежитии на Мызе. И жизнь была очень похожа на советский фильм «Девчата», — вспоминает Ольга Мокеева. — Накануне очередного Нового года мы с девчонками выставили шампанское в сугроб — охладиться. И как это бывает, завертелись-закрутились. Вспомнили про бутылку за пять минут до боя курантов. Бегом к сугробу, а шампанское-то наше замерзло! Вот и пришлось нам его в полночь ковырять ложками!

Заплутал в доме обкома

Известного нижегородского психиатра, психотерапевта, сексопатолога, заслуженного врача РФ Яна Голанда судьба забросила аж на Тихий океан. Там-то он и встречал три Новых года подряд.

— После окончания института с комсомольским задором я поехал на Сахалин. Работал психиатром в областном психоневрологическом диспансере в городе Южно-Сахалинске, — вспоминает Ян Генрихович. — Праздновали мы Новый год на спортивной базе «Горный воздух», трамплин и слаломные трассы которой построили еще японцы!

А на окраине Южно-Сахалинска стоял Дом актера, в котором жили артисты. Мы к ним порой наведывались в праздничные дни. И когда дом заваливало до второго этажа снегом, мы шли на второй этаж, открывали окна и прыгали из них в сугроб. А потом приезжали военные, и мы вместе с ними расчищали снег, — продолжает заслуженный врач РФ.

А уж что эти комсомольцы творили во время учебы в институте в Горьком!

— Шел к концу 1956 год. Подошли ребята, спросили: «Будешь с нами встречать Новый год? Придешь по адресу: улица Минина, дом 1… Там будет хозяйка».

Дом № 1 на улице Минина тогда еще в городе Горьком знали все. Это был обкомовский дом. 31 декабря в назначенное время пришел по указанному адресу.

— Куда идете? — преградил путь дежурный милиционер.

Будущий доктор назвал квартиру.

— К кому? — не унимался бдительный страж порядка.

Студент назвал фамилию хозяйки.

— Проходите!

— Захожу в квартиру и вижу половину знакомых, половину незнакомых, — продолжает Ян Голанд. — Поздоровались, сели за стол, я подарил ближайшим девушкам цветы, перезнакомились с незнакомыми… В первый же перекур вышел на площадку со всеми. И вдруг из соседней квартиры туда же вываливается компания:

— Ян, ты где пропал?

Оказывается, молодой доктор перепутал двери! И ведь никто в чужой квартире его приходу не удивился.

Виноград под Штрауса

Новый год по-испански однажды пришлось встречать главному дирижеру и художественному руководителю академического симфонического оркестра
Нижегородской государственной академической филармонии имени М. Ростроповича народному артисту России Александру Скульскому.

— Поехали мы как-то на гастроли в Испанию. И захватили там как раз Новый год. И программу повезли из произведений Иоганна Штрауса, — рассказывает маэстро. — А в Европе празднование Нового года со Штраусом общепринято. Штраус в силу своей музыки — композитор новогодний.

И поведали испанцы нижегородцам об одном своем новогоднем обычае. С ударом часов в полночь надо съесть как можно больше виноградин — желательно 12 (по числу ударов). Чем больше съешь, тем больше будет в новом году счастья.

Так, вместе со всей Испанией в полночь с 31 декабря на 1 января Нижегородский академический симфонический оркестр лихорадочно глотал в гостинице виноград!

А Рождество нижегородскому оркестру пришлось встречать и вовсе в легендарном месте.

— Это было на гастролях в Германии, — вспоминает Александр Михайлович. — Концерт наш проходил в казино города Бад-Цвестен. Но не просто в казино, а в зале, где Федор Михайлович Достоевский играл в рулетку.

Залов в этом игорном заведении много. Но в центре казино располагается огромный холл, через который в них и попадаешь. И украшен он в зимние праздники фантастической елкой.

— Такую я видел только раз в жизни, — не скрывает восторга маэстро. — Она вся из цветущих роз! Их специально растят для елки и высаживают в горшочки. Затем соединяют донца и стенки горшочков так, что получается по форме елка, но по сути розовое дерево. Его украшают лентами, гирляндами и переливающимися огнями. И в этом центральном зале пьют шампанское. А затем идут в игорные залы.

Анастасия ИЗМАЙЛОВА.

Кстати

«А какой у вас был самый лучший новогодний подарок?» — поинтересовались «НН» у наших героев.

Ольга Мокеева:

— В детстве это, конечно, мамины подарки. Нас было три сестры. И мы играли в «угадаловку»: отгадай игрушку (их родители привезли еще из Дзержинска, откуда мы переехали в деревню). Шишечки, рыбак с сетью из сказки про золотую рыбку, Черномор, Русалочка… Родители нам уделяли большое внимание, посвящали себя детям целиком.

Ян Голанд:

— Самый лучший подарок — моя жена. Познакомился с ней, когда приехал со строительства коммунизма на Сахалине и устроился работать в больницу № 1 на Ульянова.

Александр Скульский:

— Такой есть, конечно, но он носит очень личный характер. А в детстве, когда я учился в капелле мальчиков, подарки были конфетно-шоколадные, мандариново-ореховые.