Госдума приняла «закон Димы Яковлева», который является ответом России на принятый «акт Магнитского». Рвут на себе волосы законные и незаконные посредники процесса вывоза сирот за рубеж, их бизнес «накрывается медным тазом». А россияне, которых, естественно, коробят споры о том, можем мы или не можем найти сиротам семьи тут на Родине, горячо обсуждают ситуацию. Меж тем молчат о своем 16 тысяч нижегородских детей, оставшихся без попечения родителей. Те, у которых есть право международной конвенции воспитываться в семье.

 

По разным корзинам

Когда новости об обиженных сиротах за рубежом приходили в Россию, мы дружно возмущались. А вот сколько всего ребят, усыновленных на родине, возвращается опять в детдома у нас, мало кто знает. Более того, даже журналисты эту статистику черпают, как правило, из собственных источников, официально она не разглашается. И ответы горе-приемных родителей: «Он много плакал», «Я не думала, что его надо лечить», — с фамилиями возвратниц никто не узнает.

Справка «НН»

В 2012 году, по данным источника, пожелавшего остаться неизвестным, за границу из Нижегородской области в семьи передано 59 детей.

Ежегодно в области около 2000 детей-сирот передаются на воспитание в семьи. Сейчас более чем в 11 тысячах замещающих семей воспитываются 13 000 детей. Из них 18 процентов приемных семей, 48 процентов опекунских, 32 процента семей усыновителей.

За год возвращается в приюты и детдома свыше полусотни ребят, но это более чем в два раза меньше, чем во времена, когда не было школ замещающих родителей.

По федеральным нормативам рекомендовано вводить должность специалиста по охране детства, исходя из расчета один специалист на 5 тысяч детского населения, но не менее одного на район (город).

Значительная часть сиротских учреждений, таких как приюты, находится в ведении минсоцполитики. Детские дома же контролирует министерство образования, и они считаются образовательными учреждениями. Таков федеральный порядок, разделивший заботу и контроль по разным корзинам. А есть еще дома малютки, центры социальной помощи, в которые тоже попадают сироты, социальные и настоящие. Даже условия проживания в тех и других государственных учреждениях различны.

Опекой и попечительством занимаются соответствующие отделы управлений образования. Именно с ними наша газета сотрудничает, регулярно печатая материалы о детях под рубрикой «Путь в семью», оттуда поступают фото и сведения о ребятах. Сколько человек приняты в семьи в результате этой работы, «НН» выяснят не раньше конца января, органы опеки в этом категоричны. Может, из-за неуверенности, что не будет возврата, детей-то не так уж и много, чтобы пересчитать. Словом, прозрачной картины, внятного ответа о том, как ведется контроль за проживанием детей в семьях (не важно, иностранных или отечественных), сегодня общественности не получить. «Ходим, наблюдаем, отчетов от родителей не требуем, но все делаем». Можем ли мы по таким высказываниям судить о том, хорошо или плохо живется российским сиротам?

Чем измерить?

Директора детских домов в большинстве своем заинтересованы в том, чтобы дети попадали в семьи. Они, как правило, любят своих воспитанников и желают им добра. Учеными давно доказано, что в юном возрасте детскому мозгу малодоступно вербальное (словесное) воспитание. Все, что закладывается, приходит со зримыми примерами, наблюдением за взаимоотношениями мужчины и женщины, брата и сестры, бабушек и внуков и так далее.
В самом лучшем детдоме модель семьи не получить. А поскольку это хорошо известно работникам сиротских учреждений, многие из них за то, чтобы пристраивать сирот пусть хоть за рубеж. Вывоз детей на жительство за кордон еще и чей-то бизнес, удобный взрослым и безразличный для детей. Многих ребятишек он, конечно, не касается. Из коррекционных детдомов вообще попадание в семью — большая редкость. Исключения есть. Владимир Чернов, директор Богородского детдома, например, организовал в сиротском учреждении секцию борьбы, вырастил там чемпионов области, открыл для всех желающих школу приемных родителей, и только тогда нашлась одна или две семьи для его талантливых подопечных.

Существуют соглашения, подобные тому, что было с Америкой, регулирующие процедуру усыновления иностранными гражданами российских ребят. Отдают в чужую страну только тогда, когда не удается найти подходящую семью в России. Работает только аккредитованная организация, посредничество запрещено. Российская сторона обязана проверять состояние и условия жизни усыновленных детей. Соблюдалось ли все это, мы догадываемся по сообщениям СМИ. Тори Хансен отправила восвояси одного в самолете семилетнего Артема Савельева, что возмутило россиян. Кто-то спрашивал эту бывшую мамашу, прижился ли у нее ребенок?.. Сгорел заживо Антон Фомин, получил побои Даниил Кручин, а Дима Яковлев погиб закрытый в машине потому, что безответственному папе не с кем его было оставить… Жестокие американские родители оставались практически безнаказанны. Однако стоит обратить взор и на себя. Возникает еще вопрос: а как, кроме лишения родительских прав (освобождения от ответственности), наказывают плохих родителей в нашей стране? Только когда беда уже случилась, ребенок пострадал или раньше?

В отделах опеки у нас так мало работников, что диву даешься, когда они умудряются заниматься проверками. Службы сопровождения замещающих семей, работающие сейчас при школах приемных родителей, действуют, насколько нам известно, по заявлениям, личной просьбе семьи. А значит, не имеют отношения к контролю.

Конечно, не сошелся свет клином для наших сирот на одной Америке. Хотя большой плюс уже в том, что многие проблемы благодаря прецеденту начнут высвечиваться, что задумаемся мы о благе каждого ребенка. А еще — о глубинных корнях увеличения числа социальных сирот при живых родителях, о причинах снижения ответственности семей за воспитание детей.

Вера ЧЕБОТАРЕВА.
Фото parentguide.com.

Между тем

Предложение запретить американцам брать приемных детей из России поддержал уполномоченный по правам ребенка при президенте Павел Астахов. В эфире радиостанции «Эхо Москвы» он сказал, что считает такой запрет адекватным ответом на «акт Магнитского». Российский детский омбудсмен добавил, что позволить усыновление-удочерение детей иностранцами можно только в исключительных случаях.

По данным уполномоченного РФ по правам ребенка, за последние десять лет в США погибли 19 приемных детей из России. Всего с момента распада СССР американцы усыновили около 60 тысяч российских детей.

По данным департамента государственной политики в сфере защиты прав детей Министерства образования России, согласно которым за эти же 20 лет в России от рук приемных родителей погибли около полутора тысяч детей.

Мнения

Елена ХАРИТОНОВА, специалист министерства социальной политики:

— С 1 сентября в Российской Федерации подготовка будущих замещающих родителей стала обязательной по федеральному закону о внесении изменений в Семейный и Гражданский процессуальный кодексы. У иностранцев, пожелавших принять на воспитание российского ребенка, есть возможность подготовиться на территории государства, где они постоянно проживают, и представить соответствующий документ. За рубежом обучение будущих родителей ведется уже давно, и система хорошо отработана, иностранные граждане имеют соответствующие свидетельства.

Единая для всех регионов России программа подготовлена Минобразования РФ. Обучение проходит в виде лекций, тренингов, индивидуального консультирования, по итогам проводится собеседование и по его результатам выдается свидетельство. Нижегородская область опередила выход закона, с 2009 года мы опробуем программу «Под защитой семьи», и уже работают 58 школ замещающих родителей, ресурсный центр, действуют службы сопровождения семьи и ребенка.

Нина ДЕРНОВА, председатель правления НРО «Российский детский фонд»:

— Совершенно согласна с тем, что российских детей нужно растить и воспитывать на родине. Это дело чести наших граждан, во все времена относившихся милосердно к детям. За границу, как правило, отдают малышей, когда видят, что их судьба здесь — только казенный дом. В основном это дети-инвалиды, ребятишки, страдающие хроническими заболеваниями, отстающие в интеллектуальном развитии. За рубежом их научились реабилитировать, для них, как говорят, создаются лучшие условия, чем здесь.

Я думаю, что у нас в стране, конкретно в нашем регионе, для того, чтобы детей принимало как можно больше российских семей, нужно развивать службы реабилитации сирот. Дома ребенка оснастить самым современным оборудованием, там должны работать лучшие психологи, генетики, педагоги для того, чтобы малыш был вылечен, если это нужно, насколько возможно социализирован. Тогда его охотнее возьмут и у нас. Родители должны верить, что, взяв ребенка в семью, найдут не только материальную поддержку, что зеленый свет им будет в поликлиниках и больницах, при устройстве ребят на учебу и в детсад.

А чем плоха была система семейных детских домов, которую упразднили? Родители-попечители, работавшие там, могли воспитывать детей разного возраста в условиях, предельно приближенных к семейным. Были помощь и контроль. Дети, вырастая, уже имели в головах модель семьи, с которой дальше шли по жизни. Дом можно было обеспечить всем необходимым и контролировать все — от здоровья ребят до их питания, одежды. В Нижегородской области было 9 таких домов. Одна только доярка Нина Красноборова из Дальнего Константинова воспитала около 17 человек, которые до сих пор зовут ее мамой. По всей стране отказались от эксперимента, несмотря на то, что проект поддерживал Владимир Путин, и стали развивать приемные семьи, требующие меньше затрат.