«Во, блин, попал!» — с ужасом думал Митька Лобзиков, стоя на карнизе и обеими руками обнимая кирпичную стойку, разделяющую лоджии. У него теперь было два пути: на крышу — Митяй закинул назад голову и взглянул в ночное небо, усыпанное звездами, — и на соседнюю лоджию. Прикинув траекторию предстоящего движения, он зримо представил свой распластанный труп на заснеженном газоне и, перехватив окоченевшие руки, отчаянно шагнул на соседскую территорию.

Ночной визитер

«Слава богу, что не успели застеклить!» — успел похвалить он хозяев, очутившись в безопасном пространстве. Соседи не спали, Митька рассмотрел через кружево занавески благообразную старушку, сидевшую с вязанием в кресле перед телевизором. Комнату освещал колченогий ядовито-желтый торшер, и бабуля, глядя перед собой, вслепую мелко-мелко перебирала спицами. Когда Митька осторожно постучал в окно, она даже не вздрогнула.
Невозмутимо повернула голову в его сторону и, тяжело поднявшись, зашаркала к лоджии. Открыв дверь, как будто это была дверь на лестничную площадку, и пропуская ночного гостя, спокойно, как-то даже буднично спросила:

— Блудишь?

Дрожа от холода, гость молча кивнул и направился к выходу.

— И больше не связывайся с этой шалопутной, а то ейный Колька тебя прибьет! — Последний совет был как нельзя кстати. Вылетев на площадку, как пробка из бутылки с шампанским, он увидел Кольку, который что есть силы продолжал колотить в дверь своей квартиры огромным клешневидным кулаком.

Бомбила

До этого случая Митя Лобзиков был весьма удачливым молодым человеком. Отслужив в армии, женился на бывшей однокласснице Таньке Гусевой, ни минуты не сомневаясь, что тем самым сделал ее счастливой. В рабочее время возил директора банка, а по вечерам подтаксовывал на служебной иномарке. И не потому, что денег не хватало, — в банке даже водители получали приличную зарплату — просто ему нравилось, оказавшись в замкнутом пространстве кожаного салона, чувствовать себя хозяином положения и вместо скучных и предсказуемых Танькиных отчетов о том, как она провела день, наслаждаться духом свободы и авантюризма. Геннадий Петрович, директор банка, снисходительно закрывал глаза на Митькины вольности.

— Береги машину! — по-отечески заботливо наказывал он своему водителю, прощаясь с ним до утра. И иногда добавлял, прежде чем захлопнуть дверцу:
— И себя тоже.

Понимал шеф мятущуюся Митькину душу, которой тесно было в семейной клетке: молодой еще, не нагулялся, а крылья уже связали. Митька вспомнил, как Танькин отец, подвыпив на ее дне рождения, приобнял будущего зятя:

— Женись, Митюха, мы с матерью вам квартиру оставим, а сами в деревню махнем — там воздух чище и вода вкуснее!
Очень уж понравилась свободолюбивому Митьке эта перспектива. И даже то, что в нагрузку к отдельной квартире прилагалась влюбленная в него по уши
Танька, его тогда ничуть не смущало.

Став бомбилой по убеждению, Митька очень скоро научился разбираться в пассажирах. Останавливаясь на законопослушном расстоянии от остановки общественного транспорта с погашенными фарами, он, как и подобает охотнику, сам себе выбирал жертву. За несколько минут до того, как будущий клиент махнет рукой, мастерски выделял его из толпы. Вон тот пижон, без шапки, пританцовывает в остроносеньких ботиночках — значит, замерз и трамвая дожидаться не будет. А этот, с цветами, нервно посматривает на часы — явно спешит на свидание, тоже сейчас голоснет. Вот семейная пара с ребенком — часы показывают девять, ребенку пора спать, надо бы поймать такси… Рассчитать и точнехонько подкатить к остановке в тот момент, когда клиент «созрел», опередив стоящих рядом конкурентов, — высший пилотаж бомбилы.

Опытный таксер знает, что тетки с баулами на такси не раскошелятся. Пенсионеров вообще нечего брать в расчет, им в автобусе-то дороговато кажется. Не ездят на такси мужики с полиэтиленовыми пакетами в руках и молодые люди с заплечными рюкзаками. А вот два подвыпивших друга, возвращаясь из бани, точно его клиенты. Или компания, выкатившаяся из ресторана в поздний час…

Бедный Юрик

Так вот, таксуя вечерами, наш Митька постигал азбуку человековедения. Пассажир или пассажирка в его авто даже и не подозревали, что всякий раз становятся объектом психологического исследования. А он наблюдал и как губка жадно впитывал необъятную мудрость бытия и великую правду жизни.

— Брат, довези, не обижу! — Этот заплатит и за скорость, и за аккуратность, и за веселый разговор.

— У меня только сто рублей! — Сквалыга, конечно, но, черт с тобой, садись…

— Сынок, не довезешь до Сенной?

— Садись, бабуся, прокачу!

— Денег нет, возьмешь в залог мобильник? — О, это наркоман, лучше не связываться…

Из всех, кого Митька подвозил, запомнил он одного клиента. Подобрал его прошлым летом на улице Минина. Приличный вроде мужик, лет пятидесяти, но в трениках и в сандалиях на босу ногу — похоже, на минутку вышел из дома:

— До ближайшего кафе и обратно!

Выйдя из кафешки, что напротив нижегородского универсама, с двумя бутылками шампанского и сев на переднее сиденье, протянул руку:

— Юрий! — Видно было, что мужику хотелось поговорить. — А тебя как зовут?

— Дмитрий. С горя пьете или с радости?
— Ты понимаешь, Дмитрий, я сегодня любимой женщине сделал подарок — машину купил.

— Жене?

Юрий замахал руками:

— Не, с женой я развелся, у меня теперь та-а-кая девочка, моложе тебя… Выпей со мной, прошу!

— Не могу, за рулем… А почему один празднуете?

— Понимаешь, у нее друзья, они сегодня веселятся в клубе… Не хочешь — не пей, просто поговори со мной, я заплачу…

Это было такое пронзительное одиночество, что Митька почувствовал, как у него в груди сжалось сердце: бедный Юрик! Он потом еще частенько вспоминал этого несчастного ловеласа, дожившего до седин, но так и не научившегося разбираться в людях. Отправляясь в очередной раз на улицу Минина, воображал, что едет «к Юрику в гости». Но с тех пор он больше этого мужика не встречал.

Бесплатные девочки

Была и еще одна, довольно устойчивая категория пассажиров, вернее, пассажирок. Митька называл их бесплатными девочками. Не проститутки, нет, боже упаси. Эту публику он распознавал издалека и брезгливо проносился мимо, прибавляя газу. Симпатичные девушки, от семнадцати до двадцати пяти, которые привыкли ни за что не платить. Как раз потому, что они девушки, и потому, что симпатичные. Митька был уверен, что одна из них — любовница Юрика. Из любопытства останавливался.

— Не подбросите до «Пешкова»?

— Мне в «Визард», не подбросите?

«Подбросить» означало, что платить она не собирается. Мол, сочти за честь посадить рядом с собой такую королеву. Митьку такие девушки раздражали. И только в этот раз «бесплатная» попросила «подбросить» не в ночной клуб, а по адресу в спальный район. Да и вела она себя скромненько, назвалась Светой, по дороге рассказывала про мужа, дескать, у него тоже есть машина, красная «Мазда».

— А где у нас муж? — шутливо поинтересовался бомбила.

— В длительной командировке, — вдруг начала кокетничать Света. — Шабашит по районам… Не хотите скрасить вечер одинокой девушки?

А надо вам сказать, Митя Лобзиков накануне поссорился с женой: достала она его своими ватрушками и, дабы утвердить свое мужское достоинство и право на личную жизнь, не привязанную к Танькиной кухне, он вдруг неожиданно согласился на предложение новой знакомой. А что? Симпатичная девушка, замужем — читай, порядочная, сама в гости приглашает… Или он не мужик?

— Чаем напоишь? — О границах будущих взаимоотношений дальновидный таксер договаривался на бегу.

— А то как же! — весело тряхнула светлыми кудельками гостеприимная Света, когда они уже подъехали к ее дому.

…Когда хозяйка переоделась в халат и достала из холодильника початую бутылку беленькой, Митяй понял, что чаем это не закончится.

— А, была не была! — Его понесло.

И неизвестно, к какому бы берегу прибило, но на самом интересном месте в дверь позвонили. Негромкий дребезжащий звонок показался Митьке душераздирающим ревуном. Он видел, как мгновенно побледнела Светлана. На ходу натягивая брюки, почему-то кинулся к окну: так и есть! В свете уличного фонаря посреди вальсирующих снежинок внизу стояла она — красная «Мазда». А в дверь уже колотили:

— Открывай, стерва!

Схватив куртку, в два прыжка оказался на лоджии…

***

Отдышавшись только в машине, Митя Лобзиков поехал не домой, а на Белинку: пышные, как куклы на чайнике, тамошние тетки торговали цветами круглосуточно. А он вдруг вспомнил, что не дарил Таньке цветов с самой свадьбы… Дверь в квартиру открыл своим ключом, но Танька, сонная, во фланелевой ночнушке, уже встречала его на пороге. Увидев свои любимые желтые розы, по-девчоночьи взвизгнула и радостно кинулась ему на шею.
Митька едва успел отвести букет в сторону, чтобы не уколоть жену острыми шипами, как она прижалась к нему — теплая, родная, самая лучшая девочка на свете. И пока они стояли, вот так обнявшись, над городом кружила шальная зима — предвестница снежных метелей, крещенских морозов и, конечно же, будущей весны.

Татьяна ЧИНЯКОВА.