«Миллион для чайников». США, 2012. Режиссер Рамаа Мосли. В ролях: Ребекка Дарк, Хэрри Л. Седдон, Майкл Ангарано, Алексис Бледел, Тара Коуплэнд.

Какая боль!

Продемонстрировав зрителям все атрибуты бедности (пустой холодильник, велосипед вместо авто, поиск работы по объявлениям), молодая пара неожиданно становится обладательницей антикварного чайника. Опытным путем устанавливается, что чайник волшебный: он плюется денежными купюрами всякий раз, когда кому-нибудь рядом больно.

Забив на работу, молодожены начинают копить миллион: прижигают себе лоб феном, делают тату, лечат зубы без наркоза и прочими способами зарабатывают. Они резко богатеют, но останавливаться на достигнутом не собираются. Тем более выясняется, что доходна боль, причиненная не только себе, но и окружающим, и не только физическая, но и душевная. Тут садистские упражнения сменяются рассказами друг другу об изменах и попытками разрушить семьи друзей и сослуживцев. Словом, милые влюбленные простачки, у которых «все под контролем», стремительно превращаются в монстров.

Всех спасет китаец

Помимо главной интриги — как далеко зайдут герои, есть побочные. Периодически в дом являются два товарища в шляпах и с пейсами, дабы отобрать не сам чайник, а его производные. То есть буквально чужими руками загребают жар, оправдывая себя тем, что мир перед ними в долгу: это их бабушка украла чайник у Гитлера. Также на раритет посягают знакомцы, дивящиеся неожиданному обогащению неудачников, и один загадочный китаец, воплощающий бесконечное терпение и непоколебимую умиротворенность. Его династия «пасет» этот артефакт много сотен лет в надежде, что хоть кто-нибудь когда-нибудь откажется от него добровольно и остановит тем самым мировое зло.

Лучшее, что есть в фильме, — сама идея. Сомнение вызывает только то, что всемирное зло связано лишь с меркантильным интересом (Гитлер?!), исключающим иррациональное. И все же мысль, что чье-то благоденствие — это всегда чья-то боль, хороша и точна.

Однако авторы картины ушли от реалистического решения темы: история обрисована схематично, герои играют в комикс, и сама боль становится условной, лишь фигурой экранной речи — синяки и переломы не пугают, а смешат. Все болезненные моменты фильм сводит на шутку. Это и плюс, и минус: с одной стороны, смотрится легко и без тошноты, с другой — получается неадекватно легковесно, а развязка на фоне неполиткорректных выходок — неожиданно слащавой. Снимай такое кино какой-нибудь Квентин Тарантино, в финале китайцы завоевали бы мир.