«Если что я и боюсь на белом свете, так это „десятку“ кровавого цвета. Дернула меня нелегкая угнать ее дважды под заказ!» — сокрушался Артем, проматывавший остатки своего небольшого воровского капитальца за столиком придорожного кафе. В этом молодом человеке, как он сам уверял, в последнее время жили как бы сразу две личности. Первая была молчалива и скрытна. Однако стоило только Артему «приголубить» граммов сто водки, просыпалась вторая, которая заставляла исповедоваться перед случайными знакомыми. В их числе оказался и автор этих строк.

Случай по имени дядя Миша

Артем к тому времени осушил уже полторы бутылки «Московской» и просто жаждал излить перед кем-то душу. Волей-неволей пришлось выслушать из его уст эту невероятную историю.

Начал он с того, что назвал себя человеком, ранее промышлявшим воровством. Вместе с приятелями чистил гаражи от их содержимого. Начинали с разукомплектования автомобилей на запчасти в частном автосервисе. Потом вышли на заказчиков, которым эти машины требовались уже целиком.

Нужный товар отыскивали на улицах или в гаражах. Отгоняли в отстойники, куда через некоторое время наведывался перегонщик и забирал автомашину с новым паспортом транспортного средства для заказчика. Таким образом летом прошлого года ушла и красная «Лада» десятой модели. За нее подельникам отстегнули, в принципе, небольшую сумму.

Почему Артему вспомнилась именно эта машина? Ведь были и другие. Потому что по его судьбе, как он говорит сам, она проехалась кровавой нитью. И стоила жизни приятелям Артема: вечному студенту Максу, бугаю Гоше и весельчаку Владу, наркоману со стажем.

Сколько бы их совместная деятельность продолжалась? Очевидно, до первого серьезного провала. Ибо, как гласит тюремная пословица: «Сколько орел бы ни летал, однажды он все равно сядет». Но где-то в ноябре прошлого года свершиться законному правосудию помешал господин случай. Он зашел в гараж-отстойник приятелей под видом «дяди Миши» — крепкого мужчины лет пятидесяти с заячьей губой и проницательным взглядом сельского аскета.

Парни в тот момент разбирали очередную тачку. Уже сняли колеса, когда распахнулась дверь, и на пороге показался загадочно улыбавшийся незнакомец, на опера не похожий, на жулика — тем более.

— Меня зовут дядей Мишей, — блеснул глазами мужик. — А как вас — я знаю, можете не представляться.

Незнакомец перечислил всех по именам и кличкам, а после не забыл упомянуть к слову одного криминального авторитета.

— И что? — чуть ли не одновременно поинтересовались они, разглядывая посетителя.

— А то, что одну машину нужно перегнать на мою фазенду, — буркнул он.

— Перегнать или угнать? — уточнили друзья.

— Разве для вас это не одно и то же? — резонно заметил незнакомец. — Я хорошо заплачу.

Дядя Миша достал из кармана сверток.

— Здесь тысяча баксов, — объяснил он. — Еще две дам после доставки «десятки» по адресу.

Подельники озадаченно переглянулись. Обычно они получали за «работу» значительно меньше.

— А что за «десятка» такая? Какая-то конкретная?

— Конкретнее некуда, — осклабился мужик. — Вот адрес, где ее можно забрать. Это гараж частного дома.

— И что, вы думаете, хозяева не станут возражать, когда мы явимся к ним за ней? — развеселился балагур Владик. — Ну нет, надо же понаблюдать за ними, все прикинуть…

«Только голова осталась»

— Хозяева третий день на кладбище, — сообщил он, скривив свою заячью губу. — Гараж из сада не закрыт, а ключи от машины и документы в салоне. Бензина — полный бак.

Подельники задали лишь единственный вопрос: а самому-то что не перегнать тачку?

— Хозяева этой «десятки» полегли в аварии на другой машине, — рассказал дядя Миша. — А я человек суеверный… Они возвращались с дачи и на полном ходу врезались в старый «Икарус», — охотно добавил заказчик. — После удара уцелела только голова главы семьи. Она по инерции катилась метров сто. Все остальное — всмятку. Соседи утверждают, что погибших сгубила жадность. Они решили разжиться на чужом горе. Но…

Прежде чем передать сверток с деньгами и адресами и попрощаться, дядя Миша подвел неутешительные итоги трагедии:

— Одна машина отправлена в металлолом, а вторую вы завтра перегоните ко мне…

И словно бесследно канул. Ни шума отъезжающей машины, ни следов на снегу…

На следующий вечер компаньоны сели в «Ниву» и отправились за красной «десяткой». Решив напрасно не рисковать, они оставили свою машину на въезде в деревню и пошли по указанному адресу. В осиротевшем особняке все было именно так, как и обещал дядя Миша.

— Нужно было поспорить на литр водки, что я один со всем этим управлюсь, — заносчиво заявил подельникам Артем. — И чего мы все сюда поперлись?!
Работа и правда только для перегонщика.

— Да обожди ты каркать! — урезонил приятеля Гоша, осматривая ВАЗ-2110, в салоне которого он действительно нашел все документы, включая доверенность на машину, оформленную на него, а в топливном баке — горючее под завязку. — Что-то здесь не так. За обычную транспортировку — такие бабки… А погнали-ка мы эту тачку, братва, к Степке на яму. Не иначе в ней тайничок какой!

Когда все уселись в «десятку», кто-то из подельников заметил, что он уже ездил в этой тачке.

— Ну, конечно же! — воскликнул Владик. — Вот я же собственными руками ставил эти дворники, прикуриватель чинил!

— Точно… — обомлел Макс. — Я помню эту трещину на стекле…

— Да обождите вы! — опять урезонил друзей Артем. — Если у Степки на яме в ней ничего не найдем, то, как и обещали, отгоним ее в Семеновский район и срубим «капусту». Да какая нам разница — сколько раз она была в угоне?

Одолели наваждения

…Спустя полчаса от автосервиса Степки отъезжали «Нива» и кровавая «десятка». Артем с Владом сидели в первой, Гоша с Максом — в замыкающей машине. Ее осмотр приятелям ничего не дал. Но правду узнать захотелось еще сильнее. Договорились заехать домой за обрезом, газовым револьвером и парой дубинок, чтобы потрясти самого заказчика.

Не на шутку разыгравшаяся ночная метель разогнала с Семеновской трассы не только пешеходов, но и водителей вместе с гаишниками. Влад, управляя «Нивой», насвистывал себе под нос какую-то идиотскую мелодию.

— Слушай, да заткнись ты хоть на полчаса, — не вытерпел Артем. — Вруби лучше музыку.
Влад полез в бардачок за дисками и вдруг замер.

— Гляди! — растерянно показывал он свою руку. Ему вдруг показалось, что с нее стекает кровь. Самое удивительное, что эту алую жидкость видел и
Артем, который спросил:

— Чем это ты ее распахал?

— Да это не моя кровь… — шофер глубже сунул в бардачок руку и вдруг достал из него раздавленного крысенка. — Опа-на! Скажи-ка, друг, это как мы шмонали эту тачку у Степки?!

Артем хотел выматериться, но не успел. Он ощутил сзади внезапный порыв ледяного ветра, будто кто-то резко открыл окно. Обернулся — окно закрыто, только в воздухе порхает однодолларовая купюра. Изловчившись, поймал ее, но разжал пальцы: ничего! Обернулся к Владу и обомлел: тот, совсем забыв про баранку, с какой-то одержимостью все доставал и доставал из бардачка окровавленные тряпки. Но с наркоманами такое бывает, когда приближается ломка. Главное, не напугать его сейчас. Правой рукой взявшись за руль, левой Артем обнял друга и негромко сказал ему:

— Да что же ты делаешь, следи за дорогой…

Но Влад все равно вздрогнул, приходя в себя. Все его наваждения разом исчезли: навстречу неслись фары какого-то большого автобуса. В последний момент парни совместными усилиями резко крутанули баранку и избежали столкновения с «Икарусом». Но сзади послышался страшный грохот.
Оглянувшись, они увидели жуткую картину: как при замедленной съемке, красная «десятка» заходила в вираж, опрокидываясь на крышу, колеса и боковину. Затем вспыхнула и, совсем недолго погорев, взорвалась.

Влад притормозил «Ниву», развернулся и встал, наблюдая за кошмарным зрелищем. Затем он опять развернулся и нажал на педаль газа.

— Ты куда?! — опешил Артем. — А вдруг живы?

Водитель покосился на него как на сумасшедшего и долго ничего не отвечал. Потом наконец выложил свои карты:

— У этого дяди Миши минимум три ляма баксов. У нас обрез и газовый револьвер — расклад в нашу пользу!

Артем слушал приятеля рассеянно, думая совершенно о другом.

— Скажи, — спросил он, — а куда подевался тот гад на «Икарусе»? Наша «десятка» в хлам, а автобуса как не бывало…

— А черт его знает, — отмахнулся Влад. — Давай так: я включу в салоне свет, а ты глянь, какой нам нужен дом. Поселок-то вон уже…

Однако то, что наркоман поначалу принял за дорожный указатель, оказалось автобусом. Он посигналил, врубил дальний свет и двинулся навстречу «Ниве».

— Уж не дядя ли Миша нас встречает? — насторожился шофер и полез под сиденье за газовым револьвером.

Грозил и с того света

Дальнейшее Артем припоминает смутно:

— Автобус — а это был тот самый «Икарус» — пер на нас как угорелый, — посетитель кафе желал выговориться. — Влад пытался развернуть машину, уйти от лобового. А потом… Очнулся я в сугробе. Приковылял к разбитой «Ниве». Приятель мой лежал, и снег под ним уже не таял. Наша тачка, уходя от столкновения, повалила столб. Падая, тот угодил в тополь. Дерево же рухнуло прямо на Влада… Помню, как брел я в поселок с обрезом, мечтая разыскать этого дядю Мишу и рассчитаться с ним за все. Я почему-то был уверен, что за рулем «Икаруса» был он. Поэтому мне очень хотелось спросить у него напоследок, за что мои друзья лишились жизни?

Сколько я бродил по поселку, не помню. Знаю, что под утро снег прекратился, небо очистилось и на востоке стала наливаться кроваво-красная заря.
Я набрел на какую-то полыхавшую ферму, которую принял за утреннюю зарю. Отовсюду к ней спешили люди с ведрами, хотя кровля уже обрушилась. По моим прикидкам, именно на этой ферме и должен был проживать пресловутый дядя Миша.

Постояв в раздумье, схоронил в сугробе обрез и вышел на трассу. Поймав попутку до областного центра, я сел и поинтересовался у водителя, не знает ли он, отчего сгорела ферма на краю поселка?

— Да как же не знаю? — удивился шофер. — Я ведь хорошо знал Мишку, который на ней отмучился. Летось он набрал кредитов, на которые отстроил ферму и машинку себе прикупил. Осенью повез в Нижний деньги за эти самые кредиты, да какие-то сволочи угнали у него автомобиль со всей суммой, пока он заезжал к своей матери. Вернулся Мишка уже на автобусе сам не свой. Говорит: «Угнали в городе, все у меня отняли, всю жизнь копил…» Через переживания слег мужик, высох совсем. За неделю до пожара я зашел к нему, глянул на Мишку и прослезился. Одни глаза остались. А сам кому-то грозит кулачком. «Я, говорит, и с того света их достану…»

Артем снова потянулся к бутылке.

— Это нам он грозил и тому скупщику краденого… Знаешь, — изрек он вдруг, — давай выпьем за Гошу, Макса и Влада. Прикинь, иду я вчера по проспекту Кораблестроителей, несется красная «десятка», а за стеклом вроде они — машут руками, чего-то мне кричат…

— Опять ты людям мозги компостируешь? — грубо спросил подошедший вдруг мужик, так что я даже вздрогнул от неожиданности. — Не слушай его, земляк. Как нажрется, так и начинает пургу гнать. Давай-ка иди отсюда ко всем чертям! — мужик сграбастал Артема и поволок к выходу. В дверях мужик обернулся, кивнул мне на прощание головой и усмехнулся заячьей губой.

Через секунду-другую за окнами кафе завизжали автомобильные тормоза, послышались женские крики. Я выскочил на улицу и чуть дар речи не потерял: на асфальте в луже крови лежал мой собеседник. Очевидцы происшествия говорили об автобусе, за рулем которого никого не было…

Приехавший гашник уже вскоре отыскивал свидетелей аварии.

— Вы что-нибудь видели? — спросил он у меня.

— Я — нет. Но другие говорили, что «Икарус» несся без водителя.

— Это бывает, — со знанием дела объяснил милиционер. — День-то вон какой солнечный. Слепит так, что за лобовым стеклом автобуса точно никого не увидишь.

Константин ШИШАРИН.