«Девушка и смерть». Нидерланды — Германия — Россия, 2012. Режиссер Йос Стеллинг. В ролях: Сергей Маковецкий, Леонид Бичевин, Сильвия Хукс, Рената Литвинова, Дитер Халлерфорден, Ульрих Аншютц, Светлана Светличная.

К Элизе

Пожилой русский доктор едет по Германии, останавливается в захолустье, кладет цветы на могилу некой Элизе, пробирается в заброшенный отель. Там паутина, пыль, сухие листья и прочие поэтические приметы запустения и старости. Как сказал поэт, «ибо пыль — это плоть времени, плоть и кровь». Внезапно бьют старинные часы, и герой Маковецкого переносится на полвека назад, вспоминая трагическую любовь своей юности.

Йос Стеллинг тоже поэт, только от кино. И живописец — должно быть, это у него голландское. В последние годы его стала вдохновлять Россия. Сначала он снял иронично-романтического «Душку» с Маковецким в роли русского чудика, который обогащает впечатлениями жизнь европейского писателя. Теперь призвал целый десант из России, а в первый же кадр вписал томик Пушкина на французском. Да и вся картина — попытка воссоздать мир некоего обобщенного «русского романа».

Бичевин играет студента Николая, который путешествует по Европе и однажды находит ночлег в отеле, оказавшемся борделем. Там он встречает русскую проститутку в виде Литвиновой и европейскую красавицу с трудной судьбой — содержанку старого графа, который поначалу кажется милым дедулей, а потом оказывается монстром. Николай никак не может уехать, а затем много раз возвращается — сначала чтобы спасти свою возлюбленную, потом чтобы отомстить.

Вековая выдержка

Сентиментальная история про любовь-смерть сопровождается музыкой Шопена и чтением русских стихов. Режиссер словно передает привет всей романтической традиции: с ее чахоточными девами, карточными страстями, неравными браками, зловещими маскарадами и любовью до гроба. А заодно и некой усредненной русской классике — помеси Пушкина с Достоевским, которых немцы прочли по-французски. Дух романтизма и большой русской литературы как бы призваны оживить прагматичный европейский художественный мир.

Картину упрекают в отсутствии иронии — режиссер и впрямь сделал ее с умилительной серьезностью первооткрывателя. Он будто достает из пыльных закромов бутылку старого коньяка, смакует его и приглашает к дегустации своих рационально-трезвых соплеменников: отведайте — каково?!

И, что характерно, простая, но страстная история действительно пьянит и будоражит: будто мы и правда впервые слышим эту истерзанную веками сказку. Безусловно, Стеллинг подмешивает к ней и декаданс, и постмодернизм, но в пропорции, не дающей скукожиться классической линии.

Однако вольность в трактовке образов вполне допустима. Так, в нескольких пришествиях Николая в отель можно увидеть разные стадии любви, периоды человеческой жизни или даже истории мировой культуры. Можно в отношениях Николая и Элизы узреть союз русского мира и Европы. Она его манит, затягивает, калечит. Русский путешественник ей очарован, сострадает, рвется спасать, потом презирает, ломает ее жизненный уклад, сбегает прочь, чтобы вернуться, оставить цветы на могиле или истлеть вместе с ней.