Свой первый орбитальный опыт Юрий Михайлович приобрел в 1998 году, совершив 12-суточный полет к комплексу "Мир". А в 2001-м он был среди участников первой российской экспедиции к Международной космической станции. Так что об околоземных проблемах и межпланетных перспективах Юрию Батурину известно очень многое. В Нижегородском планетарии Герой Российской Федерации, летчик-космонавт Юрий Батурин рассказал о состоянии и перспективах российской и мировой космонавтики с точки зрения космонавта и ученого, а затем ответил на вопросы заинтересованных слушателей.

Астрономия - вне программы

- Юрий Михайлович, зачем человеку летать в космос? Будут потрачены огромные средства и силы для того, чтобы землянин прошелся по Марсу, а между тем беспилотники уже исколесили Красную планету…
- То, что сейчас делает непилотируемая космонавтика, производит впечатление. Но качественного скачка нет. Ну, посетят еще одну планету, вылетят за пределы Солнечной системы, десять лет проведут на Марсе. Но прорыва нет! Это может сделать только человек.
- Вы говорите об отсутствии прорыва. А ведь когда-то именно советские ученые славились уникальными открытиями. Где же они теперь, эти ученые?
- Цивилизация меняется. И сейчас люди предпочитают зарабатывать артрит пальцев, нажимая кнопки на экране и проводя время за развлечениями. Хотим мы этого или нет, но дети, которые так учатся, думают по-другому, у них иначе формируется мозг. На первое место сейчас вышли деньги, а не интересы науки и творчества. Вообще американцы установили, что в мире примерно три-четыре процента людей способны к научной работе. Способны - но еще не факт, что они будут ей заниматься. Также сегодня, с моей точки зрения, наука вообще подвергается разгрому, да и школьное образование стало куда хуже - в вузах это уже почувствовали. Астрономию вообще исключили из программы! Опять же вопрос зарплаты. В общем, все складывается таким образом, что в нашей стране возможностей для развития науки становится все меньше.

Правда об икре и слухи о Луне

- У космонавтов есть традиция смотреть перед полетом "Белое солнце пустыни". Как она родилась?
- Космонавтов, для того чтобы они не уходили в себя перед стартом, стараются развлекать и поддерживать. В том числе путем демонстрации всяких фильмов. Но было видно, что эти фильмы не отвлекают их от мыслей о завтрашнем старте. И вот однажды Алексей Архипович Леонов в бытность свою первым заместителем начальника Центра подготовки космонавтов, поехал к главному по кино и сказал ему: "Слушай, у тебя столько фильмов лежит на полках, дай нам оттуда какой-нибудь. Для очень ограниченной аудитории". И нам принесли какое-то кино из Госфильмофонда: это и оказалось "Белое солнце пустыни". Леонов привез его на космодром и показал экипажу. И оно так понравилось! Потом был составлен опросник, по которому проводили для летающего экипажа экзамен. Там масса вопросов по этому фильму, например: "Какую икру ел Верещагин?" - "Проклятую!" И так далее. Словом, сейчас все - и американцы, и европейцы - все смотрят "Белое солнце пустыни". Однажды некий советский космонавт, готовившийся к полету, ушел с середины фильма. Его командир вызывает: "А ты чего так? Досмотреть надо". Тот отвечает: "Да я столько раз его видел!" И ушел. А потом полет пришлось прервать досрочно. Все это знают, и поэтому фильм смотрят. И любят.
- А действительно американцы высаживались на Луну?
- Я не знаю, как доказать неверующим, что полет и высадка были... Когда готовился американский старт на Луну, у нас создали специальную организацию и поставили станцию перехвата всех разговоров. Она была построена, все было перехвачено и записано. Качество записи плохое, но тем не менее она существует. Гриф секретности с этого уже снят. И вообще, что касается доказательств, то тем, кто их выдвигает, я рекомендовал бы изучать физику, инженерные науки.
- Правда ли, что у американских орбитальных комплексов имелись отсеки, размерами совпадающие с нашими станциями, и сделано было это для того, чтобы при необходимости снимать с орбиты наши "Салюты"?
- Размеры, действительно, близки, но объясняется это совершенно другими причинами. Знаете, почему у ракет строго определенные размеры - и ни сантиметром больше? Перевозка их производится по железной дороге, и если, например, ступени ракет делать шире, они столкнутся со встречными поездами. А снять с орбиты космическую станцию другого государства… Это, знаете ли, повод к войне.

Кругом "космополитика"

- Мы с вами встречаемся в день 70-летия космодрома Капустин Яр. Интересна его судьба и Байконура в связи со строительством космодрома Восточный.
- Капустин Яр будет продолжать использоваться, и Байконур - до того, пока нас оттуда не выгонят. Сейчас у нас аренда до 2050 года, но не факт что договор сохранится до того времени: Назарбаев хорошо относится к нашей стране, а кто будет президентом после него, я не знаю. И вполне может быть поставлена задача: прекратить всякое космическое сотрудничество с Россией. Космодром Восточный для этого и строился. Это - политический космодром, демонстрация того, что нам есть куда уходить. На самом же деле повторить все то, что наши строители создали и возвели на Байконуре, мы на Восточном просто не сможем.
- А зачем затопили действующую пилотируемую станцию "Мир"? Наверное, это больше политика?
- Это, безусловно, политика. На этом очень настаивали американцы, потому что они не хотели, чтобы международная космическая станция рассматривалась как "Мир-2" или продолжение "Мира" в любом качестве. Наши специалисты предложили перевести научное оборудование с орбитального комплекса "Мир" на МКС. Подобный опыт переноса оборудования был, потому что наши космонавты как-то перевозили с замершей станции "Салют" научное оборудование на "Мир". Для этого нужно только одно - чтобы обе станции находились в одной плоскости орбиты. И чтобы МКС оказалась в одной плоскости с "Миром", нужно было всего лишь сместить намеченную точку старта на два часа. Наши предложили американцам это сделать и сами даже брались перевозить все. Но американцы категорически отказались и никаких технических аргументов не выставили. Отсюда следует, что аргумент - только политический.

Земная память сильнее

- Юрий Михайлович, было ли вам страшно лететь в космос?
- Страх - чувство функциональное, означающее, что человек заметил косвенные признаки опасности, но еще не осознал их. Если страх сковывает, дело плохо. А если подстегивает - хорошо, космонавт начинает думать: "А что это меня так сильно обеспокоило?" Он мог боковым зрением заметить, например, что погас какой-то транспарант, и начинает рассуждать: "Погас - значит, скорее всего, отказала такая-то система. Последствия могут быть такими-то. Как из этого выходить?" Так что, если разобраться, чувство страха для космонавта очень даже полезное!
- Долго ли вы адаптировались к космосу, к невесомости?
- Нет, все прошло быстро, в считаные минуты. И когда врачи это поняли, они предложили мне эксперимент - отказаться от тренировок ко второму полету. Поначалу я обрадовался. Потому что, во-первых, освобождается время. Во-вторых, эти тренировки не очень-то приятные. Но чем ближе к старту, тем сильнее я начинал беспокоиться: а вдруг полет пройдет не так, как первый, а у меня уже ответственная функция бортинженера… Но когда мы вышли на орбиту, я почувствовал, что организм все вспомнил, хотя со времени первого полета минуло три года. Когда сообщил об этом медикам, они почесали в затылках и попросили: "Только ты об этом никому больше не рассказывай". И правда, к чему тогда тренировки?
- Правда ли, что из космоса возвращаются другими людьми?
- Если кратко, да. Отношение к жизни меняется, система ценностей другая становится. Мыслишь по-другому. Иначе воспринимаешь обыденные вещи, осознаешь саму жизнь.
- А трава у дома вам снилась?
- Не надо преувеличивать значение этой песни. А что касается снов, ничего такого особенного, нового, в отличие от земных, в космосе не видел. Там вообще спишь меньше, потому что отдыхаешь быстрее. Обычно я падаю и засыпаю на второй секунде, а если не удается заснуть, скажем, в течение семи секунд, это воспринимается мной как жесткая бессонница.

Мария ФЕДОТОВА. 

Справка "НН"

Юрий Михайлович БАТУРИН - российский ученый (физик, юрист и историк), космонавт (382-й космонавт мира и 90-й - России), политик, журналист. Родился 12 июня 1949 года в Москве. Автор более 200 научных трудов по космонавтике, физике, кибернетике, истории и праву. Окончил МФТИ, Всесоюзный юридический институт и журфак МГУ. Прошел подготовку на Высших курсах Военной академии Генштаба Вооруженных Сил РФ и в Дипломатической академии МИД. Был распределен в легендарное НПО "Энергия", затем работал в Институте государства и права АН СССР. В 1991 году приглашен в аппарат президента СССР. Через два года стал помощником президента РФ по правовым вопросам и национальной безопасности, затем секретарем Совета обороны России. В 1997 году - в Центре подготовки космонавтов. В 2000 году стал заместителем командира отряда космонавтов по научно-испытательной и исследовательской работе.