Говорят, что жизнь, как она есть, видят только три категории граждан. Может быть. Только если священнослужитель периодически венчает и крестит, врач с гордостью взирает на исцеленных им, то на долю полицейского (или, в наших широтах, милиционера) "позитива" не достается вовсе. Вонь и грязь притонов, халупы, которые и с собачьей-то конурой не сравнишь, - и в этих, с позволенья, жилищах обитают некоторые наши сограждане.
Экзотика будней
Слезы обворованных, ограбленных, избитых... Алкаши, захлебывающиеся собственной рвотой, "кипящие" наркоманы, густой и бездарный мат, которым не ругаются, а разговаривают, - тоже наши сограждане. Тысячи проблем, о коих мы, благополучные, разве что в "чернушных" перестроечных книжках читали. И это не экзотика. Это милицейские будни…
Ничего "выставочного" в тот день не было. А если немного и было, мы бы и не заметили. Просто в плановом рейде сотрудников Канавинского РУВД пригласили поучаствовать журналистов.
В компании троих участковых уполномоченных и инспектора ПДН прошлись мы по "неблагополучным" адресам, дали кружок-другой вокруг площади перед Московским вокзалом.
Жизнь в сумерках
Возраст белокурой девчушки неопределим. Худенькая фигурка, тонкие, как спички, руки и ноги, а лицо мучнисто-белое, взрослое, жесткое. На фоне нездоровой белизны, кою бледностью назвать слишком мягко, особенно выделяются два темно-фиолетовых синяка под глазами. Привалилась спиною к закрытой двери - в комнату пускать не хочет. Оно и понятно: дом - халупа, ремонту не подлежащая, - пропах застарелой грязью, кошками… Без страха, со сдерживаемой ненавистью глядит девочка, назовем ее Олей, на инспектора ПДН Ирину Владимировну: "Почему в школу не хожу? Болею, понятно? Справка? Не была я у врача! И брат болеет, и он не был…" Брат, карапуз лет семи, стоит рядом с сестренкой, сосредоточенно грызет большой палец и на нас не смотрит, прячет глаза…
Мама этих ребят пропилась уже до креста. Бабушка - довольно известная в районе гадалка, тем и живет. Что нагадала, то и выпила, образно говоря. Отодвигаем ребят, проникаем в их обиталище. В комнатке коммунальной квартиры нет даже электричества: на столе потрескивает, грозя перевернуться и спалить это, с позволения, жилье, свечка. Кровать без белья покрыта вонючим тряпьем. Телевизора нет, да и радио тоже, не видно ни одной книжки: какая уж тут школа…
Выскочившая соседка Оли, увидев милицию, начинает обличать ее: постоянные гости, в том числе приезжие из Азии, в доме нельзя оставить без присмотра ни одну вещь, во дворе пьяные драки с участием нашей юной героини… "За своей семьей смотрите!" - злобно говорит Оля и выдает порцию квалифицированного мата… Видно, что больше всего на свете охота ей отделаться сразу от всех: и от замучивших своими "перевоспитаниями" ментов, и от соседей. Да и сама жизнь ей, похоже, не в радость…
"Они с братом попросту недоедают, - говорит Ирина Владимировна. - Жить им не с кем, мать пропивает все до копейки, тетка, живущая неподалеку, такая же. Что с ними делать - ума не приложу…"
Вне зоны доступа...
Следующий адрес - квартирка, на притон стараниями 70-летней бабушки не похожая. Мама сидит по самой гуманистической статье УК, излишне трогательно заботилась она о сирых и бездомных. Вот и получила за сутенерство года четыре… Сын - на учете в наркодиспансере, 13-летняя дочь не раз убегала из дома, не учится… Сейчас она не имеет права под страхом помещения в детдом являться домой позже 8 часов вечера… Бабушка громко жалуется, что двоих ребят на одну пенсию содержать ей не под силу, а работать старший брат упорнейше не желает…
Еще в одной квартирке никого нет, кроме рыдающей пожилой женщины. Горько сетует она на то, что сын ее устроился на работу: "Когда он не работает, мне спокойнее. Не работает - так и не пьет. А только устроится куда-нибудь, две недели, получка - и в запой. Получку пропьет, начинает драться и из дому тащить все подряд…" Слушаешь ее и думаешь: дожили! Безработица как средство от алкоголизма - такого, кажется, в нашей жизни еще не было…
"Потерянные" взрослые
Звонок в дверь, громкое: "Откройте, милиция!" Из-за двери - хриплая пьяная филиппика некоего пожилого, видимо, мужика. Из его речи следует, что с милицией он находится в сугубо интимных отношениях, поскольку все менты очень к этому склонны. Что ж, на такие речи приходится реагировать. В адрес входим "болевым приемом". Полураздетый мужичонка лет 60 продолжает горько обличать правоохранительную систему, утверждая между тем, что ни в чем не виноват: не его же вина, что все менты - см. выше, а он привык правду говорить. Все бы ничего: мало ли в жизни своей выслушивает милиционер в форме, участковый особенно. Самым буйным экземплярам сейчас по инструкции требуется выписывать 319-ю статью УК ("Оскорбление представителя власти"), но этим не так уж часто пользуются. Однако, поглядев на "обличителя", подумал автор, что этого конкретного гражданина наказать надо бы: на дряблой, безвременно постаревшей руке его, чуть ниже плеча, красовалась наколка, изображающая кота в шляпе с перьями. Известно, что по блатной "росписи" знающий человек может всю биографию собеседника прочесть. Так вот, изображение кота - наколка достаточно "авторитетная", означающая "коренного обитателя тюрьмы", к тому же вольнолюбца, не желающего контактировать с администрацией. Так что "оскорбитель" наш, по крайней мере в юности, был человеком непростым… Покуда раздумывали, увозить его с собою или нет, в комнату ворвалась женщина лет 35, украшенная огромным синяком под глазом - дочь "кота". Договорились, что сегодня забирать ее папу не станем и уголовного дела возбуждать - тоже, но во вторник (рейд проходил в пятницу) участковый будет его ждать на опорном пункте. Объяснят ему в тысячный раз, что пить вредно, а оскорблять власти - еще вреднее… Покуда разговаривали, собралась толпа любознательных жильцов коммуналки: черноусый мужчина и две дамы. Дамы, что характерно, тоже с фонарями под глазами. Вчуже подумалось: может, новая мода такая?..
Когда нищета отрезвляет
Еще одна проблема высветилась совершенно неожиданно. Следующий адрес располагался в пятиэтажке панельного дома. Но до адреса так мы и не добрались: "работа" дожидалась нас прямо на лестнице.
Тесен мир: 27-летний Леша Комолов на наших страницах пару лет назад появлялся. Житель Автозавода, больной гепатитом С наркоман. Сентиментальная наколка на груди, изображающая Богородицу с Младенцем, означает "дитя тюрьмы". И впрямь "дитя": трижды за свою молодую жизнь отметился Леша на скамье подсудимых за кражи и мелкий сбыт зелья. Однако в тот день был он, для разнообразия, не под дозой, а в состоянии благородного алкогольного опьянения. Дескать, приехал в гости к тетушке в Канавино, употребил спирт, затем злоупотребил им, в результате оказался на лестнице в невменяемом состоянии. Что ж, повезли его в вытрезвитель…
И здесь, повторим, совершенно неожиданно высветилась еще одна проблема, о коей в криминальной хронике не пишут: оказывается, в вытрезвиловку ты по нынешним временам просто так не попадешь! Лешу нашего только на голове стоять не заставляли, лишь бы доказать, что он на ногах стоит и до дома сам доберется. Указали на "дорожку" на венах: дескать, кого вы нам везете, мы наркоманов не принимаем. Два анализа провели на алкоголь… И лишь после этого со скорбными лицами сотрудники богоугодного сего учреждения оттащили не стоящего на ногах Лешу в "комнату отдыха"… "А что вы хотите? - в сердцах говорят работники "учреждения", - всего у нас и есть, что три обмоченных одеяла да матрасы вонючие. Не топят. Простудится - кто отвечать будет?"
Под эту марку всех, кто хоть как-то стоит на ногах, не принимают. Узбек-гастарбайтер, которого, пьяного вдрызг, привезли полураздетым, избитым и ограбленным буквально из-под забора, не взяли. Еще одного мужичка, довольно солидного усатого и явно не "постоянного клиента", отправили домой. Его мы обнаружили на обратном пути, за ближайшим от вытрезвиловки поворотом: прислонившись к дереву, дядя мирно спал на земле, являя собою идеальную добычу для первого проходящего мимо злодея… А сотрудники вытрезвителя тоже не виноваты: условий для приема пьяных у них действительно нет…
Все время рейда вертелось в моем мозгу одно-единственное слово: дожились! Четыре часа глядел я, как народ на Руси живет, в каких условиях обитают наши сограждане. Для смирения гордыни очень полезно, ведь считал я себя человеком, к народу близким. Однако, на четыре часа растворившись среди тех, от которых у людей нет тайн, понял я, что жизни мы, благополучные, не знаем ни на йоту…
Игорь ГРАЧ.