Почему люди склонны к зависимостям, зачем они нужны, и отчего толерантность – это страшно? Ответы на эти вопросы знает доктор биологических наук, профессор кафедры психофизиологии Университета Лобачевского Сергей Парин. Его книга «Стресс, боль и опиоиды. Об эндорфинах и не только» в прошлом году попала в четверку лучших научно-популярных изданий. Встреча с Сергеем Борисовичем состоялась в Парке науки ННГУ.

Мозг – предсказатель

Идея о том, что все наше поведение зависит от рефлексов довольно наивна, и она была опровергнута полвека назад. Сегодня уже понятно, что наш мозг ничего не рефлексирует, он предсказывает, предвидит то, что произойдет. Человек в принципе всегда осознает свои ощущения с некоторой задержкой – думает, и только потом обнаруживает, что за мысль родилась. Мозг готовится к действию задолго до того, как его обладатель принимает осознанное решение совершить это действие.

Но откуда мозг знает о том, что произойдет и что нужно предпринять? Эти знания он черпает из памяти. Человек получает информацию благодаря своим органам чувств, и она каждый раз опережающая и связана с тем, что по косвенным, предварительным признакам должно сейчас произойти. Далее происходит сравнение между желаемым и действительным. Тем, что возникает, и тем, что мы предсказали. Да, бывают ошибки, но в целом этот механизм работает именно так. Это позволяет сформироваться различным навыкам.

Механизмы зависимостей и тех, что принято называть психическими (шопоголизм, трудоголизм, клептомания, игромания), и тех, что относят к химическим (наркомания, алкоголизм, курение, кофемания), одинаковы.

Стоит отметить, что в животном мире тоже есть болезненные пристрастия: хомяк-шопоголик, который делает запасы и не может остановиться, обезьяна-алкоголик, полюбившая забродившие фрукты.

Мы все время зависаем между навыками, умениями и зависимостями, потому что наш мозг не знает, что такое хорошо, а что такое плохо. Мозг электро-химическая машина. Он ведет себя вполне достойно. Если повторяет какое-то действие, то значит его нужно сохранить, запустить по циклам сравнения желаемого с действительным и закрепить для дальнейшего использования. Мозг не понимает разницу между увлечением велосипедными прогулками и употреблением водки.

Центры без удовольствия

В 1954 году прошлого века Джеймс Олдс и Питер Милнер открыли структуры, которые получили название центры удовольствия. Его нашли в гипоталамусе у белых крыс. Когда туда вживляли электроды и подавали слабый электрический ток, то животное зависало. Крысы с вживленными в мозг электродами часами нажимали на рычажок, замыкающий ток в электродах, производя до 8000 нажатий в час. Они при этом игнорировали пищу, воду, опасность, самку. Считалось, что животное испытывает при этом удовольствие, но это не совсем так. Мимика животных не соответствовала их радостному состоянию.

Только в конце ХХ – начале ХХI века было опровергнуто, что существует  центр удовольствия. Питер Дайан, Рэй Долан и Вольфрам Шульц из Кембриджского университета предложили переименовать эти центры в систему вознаграж­дения. Одна из главных частей этой лимбической системы амигдала (по-русски миндалина), гиппокамп или морской конек – это менеджер памяти – именно гиппокамп знает, где, что лежит в нашей памяти. В лимбическую систему входят помимо амигдалы, некоторые структуры гипоталамуса, базальные ганглии (область древней коры, которая появилась еще у рептилий). Все эти структуры отвечают за закрепление выполненных действий, то есть если действие выполнено и принесло полезный приспособительный результат, то оно закрепляется. Если мы получаем ситуацию, когда действие выполнено, а результата нет, то есть сравнение идеального с реальным дает большую разницу или при сравнении идеального с реальным – нет сигнала о том, что есть несоответствие, то возникает повторение.

Это нейрофизиологическая сторона наших пристрастий, а есть еще нейрохимическая, потому что наш мозг состоит из нейронов и глиальных клеток. Нейроны связаны между собой отростками синапсами. Синапс имеет передающий информацию и принимающий нейрон. Если по самому нейрону информация передается в виде последовательности нервных импульсов, электрического кода, то между нейронами информация передается с помощью химических носителей. В роли таких носителей выступают специализированные вещества – медиаторы, которые выделяются из передающей сигнал клетки и принимаются рецепторами той клетки, которая должна получить эту информацию.

Ключи от счастья

Медиатор – это ключ от замка, в качестве которого выступает рецептор клетки. В зависимости от набора медиаторов (сегодня уже известно, что в каждом синапсе несколько медиаторов, а всего их порядка трех тысяч) будет усиление или ослабление сигнала.

Вещества эндорфины, дофамин, серотонин известны в народе как гормоны счастья. Но оказалось, что дофамин и серотонин «родственники» адреналина, нор-адреналина и это нейромедиаторы. Дофамин помогает организму адаптироваться к стрессовым ситуациям, выделяется при травмах и болевом синдроме. Серотонин обеспечивает адекватное восприятие действительности. Когда его не хватает, возникают галлюцинации. Эндорфины – это пептиды, вызывающие сходные с эффектом наркотических анальгетиков обезболивающие эффекты. У них свои рецепторы. Эндорфины, а также энкефалины и динорфины относятся к классу опиоидных пептидов. Опиоидные пептиды похожи по действию на опиатные анальгетики – героин, фентанил, кодеин, леворфанол.

Опиатные рецепторы играют главную роль в лимбической системе, которая обеспечивает закрепление или не закрепление полезных или вредных привычек.

У любой привычки (неважно, это химическая или психическая зависимость) – корни одни и те же – это взаимодействие этих трех базовых медиаторных систем сератониновой, дофаминовой и эндорфиновой (опиоидной).

Эндорфины связываются с рецепторами, и в клетке происходят революционные изменения, которые ведут к активации этой клетки и играют важную роль в стимуляции системы вознаграждения.

Наркоман с каждой новой дозой убивает часть своих опиатных рецепторов, Возникает толерантность (нечувствительность), что напрямую связано с формированием наркотической зависимости. Слово толерантность пришло к нам из США. Главный принцип толерантности – я к тебе нечувствителен, ты для меня не существуешь, я тебя в упор не вижу. Когда эта философия в 90-е годы пришла в Россию, то у людей был шок, ведь мы не такие – мы либо любим, либо ненавидим.

Каждый прием наркотиков вызывает гибель опиатных рецепторов, их количество на мембранах нейронов и других клеток уменьшается. И человек становится нечувствителен, возникает потребность в большей дозе наркотика.

Наркомания в нашей стране – беда относительно молодая, в отличие от алкоголизма. Что происходит при употреблении спиртного? У человека есть АДГ – фермент, который разрушает алкоголь и в результате получается ацетальдегид, который является нейротропным жестоким ядом. Он расщепляется ферментом АДГ и на выходе получаем вроде как благостный результат – вода, углекислый газ, энергия. Но так бывает при принятии алкоголя в малых дозах. Если же доза превышена, а второй фермент слабее первого, происходит отравление ацетальдегидом. Возникает похмелье. Организм  борется за себя и запускает процессы, в результате которых возникают опиоиды. Поэтому выражение, что алкоголик – это скрытый наркоман, имеет под собой и химическую основу, не говоря уже о том, что это поведение закрепляется системой вознаграждения.

Главные причины возникновения зависимостей связаны с тем, что нас замучили стрессы. Чем выше темп жизни, тем их больше. Стресс – защитная реакция и отношения к приспособленности организма не имеет. Согласитесь, очень странно адаптироваться к тому, что тебя убивает.

Вопрос дилетанта

– От чего зависит степень зависимости разных людей? Например, некоторые не могут годами бросить курить, а у другие могут при случае выкурить сигарету и потом опять не курить.

– Зависимость связана с работой медиаторов. У нас есть определенные особенности, в том числе в геноме. Еще 20 лет назад представить американца без сигары во рту было невозможно. В одной статье американских исследователей я видел градацию из 16 рангов курильщиков, начиная, с тех, кто по глупости балуется сигареткой, до тех, кто выкуривает две-три пачки сигарет в день. Недавно был сделан срез по особенностям генома и были найдены отличия в холинорецепторах, с которыми связывается и медиатор ацетилхолин и никотин.

Что касается алкоголиков, то нет гена, отвечающего за данную предрасположенность. Как ни старались его найти, не обнаружили. Но есть гены, кодирующие конкретные ферменты АДГ и АЛДГ, а дальше – как карты лягут. Если активность первого фермента оказывается равной активности второго, то это те, редкие счастливчики, которые пьют много – и ничего с ними не происходит. Если активность второго фермента в разы ниже, то происходит накопление яда. В этом случае лучше даже не пробовать алкоголь.

Подготовила Александра Махлина. Фото Александра Воложанина.