Редакционный автомобиль промчал нас по тихим борским улочкам к неприметному деревянному дому. Дверь открыла пожилая женщина с тростью в руке. Несмотря на 80-летний возраст и проблемы со здоровьем, у Елены Борисовны Федоровой необыкновенно ясный, лучистый взгляд.
— Проходите, проходите! А я боялась, что вы опоздаете. Коль не опоздали, приехали вовремя, тогда поговорю с вами, — хитро улыбается она и приглашает нас в комнату. Любовь к порядку здесь чувствуется во всем. Но главное, что поражает, — количество книг. Сейчас в редком доме встретишь такую библиотеку. Елена Борисовна села за стол так, что за ее спиной на стене оказался старинный портрет мужчины. Наш взгляд быстро перебегал с нее на портрет, с портрета на нее.

— Похожа? Это портрет Ивана Александровича Гончарова.
Просто удивительно, как спустя века черты писателя проявились в его правнучатой племяннице.
Мы не подгадывали специально, но так получилось, что наша с Еленой Борисовной встреча произошла накануне печальной даты. 129 лет тому назад сердце одного из светочей русской литературы, создавшего романы «Обломов» и «Обрыв», перестало биться.

Не хотела сравнений

«Сливки борской интеллигенции», — называет сама себя Елена Борисовна, и сегодня это определение звучит из ее уст с горькой иронией. Потому что с каждым годом в маленьком городке все меньше старой интеллигенции, а большинство образованной молодежи стремится уехать в Нижний Новгород или столицу. Как бывший педагог она в шоке от того невежества и бескультурья, которое все чаще встречается в обществе.
— И слава богу, что наша любимая учительница уже на пенсии и не видит, какие теперь ученики, — со вздохом шепотом говорит бывшая воспитанница правнучатой племянницы Гончарова Ирина Сергеевна Гоголева.
Елена Борисовна сейчас уже и не помнит, как ей сообщили, что великий писатель приходится ее семье родственником по линии родной сестры, Александры Гончаровой.

— Но особенная атмосфера всегда царила у нас дома, — вспоминает она. — Пусть жили небогато, но всегда покупали книги. Могли отказать себе в сладостях, в обновках, но в хорошей книге — никогда. Ну, а я, конечно, не могла себе позволить писать сочинения меньше чем на «5» и делать ошибки. Память о предке обязывала, совестно было.
Кстати, из окружающих мало кто знал о великом родстве Федоровых. Врожденная скромность не позволяла подчеркивать этот почетный факт.
Только когда Елена училась на историческом факультете Ленинградского университета, один из профессоров на экзамене прищурился и спросил:
— Что-то ужасно знакомое в вашем лице… Вам, случаем, кто-то из писателей не родня? Тогда девушка, смутившись, и призналась во всем…
После института Елена Борисовна преподавала историю в борской школе. Почему не литературу, пробовала ли сама писать стихи или прозу, интересуемся мы.

— История меня захватывала с детства. Прослеживать, как одно малое событие переворачивало в итоге судьбу целой страны — это захватывающе, — отвечает она. — А что касается писательства… Ну разве с ним сравнишься? — и с улыбкой она снова показывает на портрет. — Так зачем бумагу пачкать?

Хорошие гены

Еще будучи студенткой, Елена отдала в московский Пушкинский музей фамильные вещи. В ее комнате стояли этажерки необыкновенной красоты, резного красного дерева, в вензелях. А на них — шкатулочки из кости ручной работы. Все эти вещи были почти священны — их касалась рука писателя. Их привез он, вернувшись из кругосветного путешествия на фрегате «Паллада».
— Но нам как-то совестно, что ли, было владеть в одиночку таким сокровищем, — говорит Елена Борисовна.
Настоящим подарком наследнице стал праздник, посвященный 190-летию со дня рождения писателя, который в 2002 году прошел на Бору в клубе песни и романса. В тот год неожиданно в гости к русской родственнице приехали из Франции Элизабет, Клер и Мари — правнучки брата Гончарова Николая.

— Это было великолепно, — вспоминает Елена Борисовна. — Вечер в клубе был пропитан таким французско-гончаровским духом. Читали отрывки из романов Гончарова, говорили о значимости писателя в литературе, его жизни, о смысле понятия «обломовщина», а девочки рассказывали о своей работе во Франции. Кстати, Элизабет и Клер — художницы-реставраторы и работают в Лувре, а Мари — балерина. Видите, какой замечательный творческий интеллигентный заряд несут в себе гончаровские гены…
О характере писателя ходили семейные легенды. Окружающие же находят эти черты и у Елены Борисовны.

— Да, я не люблю крайностей, люблю золотую середину, — говорит наша героиня. — Таким был и Иван Александрович — человеком гармоничным. Никогда не кричал на слуг, на подчиненных, не поднимал руки на человека, но, если замечал небрежность, невежество или подлость, тотчас же указывал на них…

Татьяна ЛАРЦОВА, Людмила МАЛЕЕВА.