В  рамках фестиваля искусств имени Сахарова Нижегородскую филармонию посетили выдающиеся музыканты из Франции и представили очень необычные программы. Были поздний Скрябин и ранний Курт Кобейн, неджазовый джаз (или джазовый неджаз?), феерическое «Болеро».

Джаз «из головы»

Ярон Эрман собирался сделать карьеру профессионального баскетболиста, но в 16 лет получил травму колена и занялся фортепиано, причем довольно оригинальным образом — по системе, базирующейся на философии, математике и психологии. Как ни странно, результат оказался прямо-таки мистическим: буквально через пару лет Эрман начал весьма успешно выступать. Затем отправился поучиться в джазовую Мекку мира (Беркли), но ему там не понравилось; на обратном пути в родной Тель-Авив заехал в Париж — и вот там-то ему понравилось, причем настолько, что музыкант остался в европейской столице насовсем.

В концерте Ярон Эрман вышел в составе классического джазового трио. Номером первым оказалась композиция на тему нирвановской Heart-Shaped Box, так что все слегка испугались. Но далее звучали обработки джазовых стандартов в духе рафинированного постмодерна, приправленного отличным драйвом. Пассажи, достойные грандов би-бопа, сменялись изломанными «прогрессивными» синкопами, джаз-роковым напором, шопеновскими вздохами…
Зал не мог скрыть восторга!

«Картинки» с выставкой

Василий Кандинский несколько раз работал в области синтеза искусств, что в начале века было идущим из России явлением. Чего стоил один лишь замысел скрябинской цвето-свето-звуковой «Мистерии», исполнителями и одновременно слушателями которой должны были стать все люди мира! «Картинки с выставки» обрели сценическую жизнь в 1928 году: цикл Мусоргского звучал на фортепиано, а на сцене постоянно происходило нечто крайне концептуальное.

Пианист Михаил Рудь — подобно Кандинскому, русский, но в течение многих лет преуспевающий за рубежом — с помощью компьютерных технологий в известной степени реанимировал синтетический замысел, и мы имели огромное удовольствие видеть и слышать этот знаменитый проект. «Ожившие» абстрактные композиции тонко, оригинально сочетались с музыкальным рядом Мусоргского — о котором, кстати, не случайно говорят, что он заглянул далеко в будущее.

Мария ФЕДОТОВА.