На портале «Библиотеки центра Москвы (ЦБС ЦАО)» состоялся #Литмост с Дарьей Донцовой – интереснейшее общение онлайн популярнейшей писательницы с книгочеями со всей России. Представляем вашему вниманию особенно яркие фрагменты этой встречи.

О закономерностях и самом главном

– Дарья Аркадьевна, есть ли в писательском ремесле случайности и закономерности?

– Закономерность состоит в том, что, когда ты садишься писать книгу, в голове есть заранее придуманный сюжет... и который, как ты полагаешь, в таком, придуманном виде, так и пойдет до конца. На третьей главе этот сюжет начинает выворачиваться и ломаться, так что бабушка, которую ты назначила основным, главным преступником, совершенно неожиданно оказывается милейшей тетушкой, которая ни на какое преступление не способна. Ну а потом книга вырывается из рук… Кого бы вы ни спросили, любого писателя – Танюшку Устинову, Машу – то есть она не Маша, а Александра – Александру Маринину, кого угодно, у всех одинаково: начинаешь писать одно, на выходе – совсем другое.

Еще закономерность: когда пишешь книгу, не надо отвлекаться. Не нужно брать еще какую-нибудь работу, какой бы прекрасной она ни казалась, потому что любой другой текст будет мешать писать книгу.

– Ваши советы начинающим писателям?

– Ой. Ежедневно я получаю 20-30 обращений от людей с просьбой прочитать их рукописи. Но я чужие рукописи не читаю и читать не буду, хотя бы потому, что я – не литературный критик, а писатель, и на выходе будет вкусовщина из разряда «мне нравится – мне не нравится». Для того чтобы получить экспертное заключение о тексте, его надо отправить в издательство. Там текст прочтут специалисты и скажут, может ли ваша работа быть издана. Но! Что меня печалит, среди этих тридцати людей, которые ежедневно присылают мне свои тексты, очень часто звучит вопрос: «Я написал первую главу. Чтобы продолжать, хочу знать, сколько денег мне заплатят?». Если человек хочет писать для того, чтобы получать деньги, у него ничего никогда не получится. В жизни не получится! Писать надо хотеть… как бы это вам объяснить… хотеть до дрожи, до истерики, до такой степени, что когда вас хотят вытащить погулять или куда-то еще развлечься, у вас бы слезы лились из глаз от ужаса, что вас могут оторвать от рукописи. Только в таком случае что-то у писателя получается, а читатель что-то такое чувствует, эти эмоции передаются. Однако не спрашивайте меня, как именно – я этого не понимаю. Но срабатывает всегда. А если в приоритете деньги… Сейчас очень много развелось тех, кто «учит писать». Невозможно научить писать, люди добрые! Это как балет: можно иметь растяжку, выучить все экзерсисы – но вы не будете Майей Плисецкой. Тут должно быть что-то внутри.

Лет в двенадцать я спросила у писателя Валентина Катаева – он тогда был для меня дядя Валя – что главное для писателя, и ожидала от него рассказа про вдохновение, про чтение каких-то умных книг… А он мне ответил: «Самое важное для писателя – чугунная задница». Тут на него налетела жена с укором, что, де, перед ним ребенок, а он отвечал: «Пусть ребенок знает правду. Писатель, может, хотел бы встать из-за стола, пойти гулять и рассказывать всем, какой он великий, а чугунная задница тянет его к стулу. Потому что если ты – писатель, то пиши, а не говори!».

Это я запомнила на всю жизнь. Только тогда я подумала, что Валентин Петрович – а он всегда был такой ехидный – вновь съехидничал, но теперь-то понимаю, как он был прав. Потому что писатель – это три грузовика трудолюбия!

О семейных традициях

– В творческой биографии вашего отца, Аркадия Васильева, немало сборников юмористических рассказов и фельетонов. Чувство юмора передается по наследству?

– Все может быть, хотя этому нет никаких доказательств. Да, папа был заместителем главного редактора журнала «Крокодил». Но есть и более интересный момент. У моей мамы была дальняя родственница, писавшая под псевдонимом Кристина Живульская. Во время войны она была участницей Варшавского восстания и ее посадили в Освенцим, она выжила и затем часто приезжала в Москву. Тетя Кристина писала в юморис­тические журналы скетчи, была очень популярна в свое время в Польше. Она написала книгу «Как я пережила Освенцим». Вы не поверите: читая рассказы о лагере смерти, невозможно не смеяться, настолько у человека было развито чувство юмора. Так, если это и пришло по наследству, то непонятно, по какой линии, папы или мамы.

– Какое самое теплое детское воспоминание у вас ассоциируется с Новым годом и Рождеством? Как вы отмечаете праздник?

– Мы дома всегда праздновали Рождество больше, нежели Новый год. Всё было прекрасно, были живы родители и их друзья, была жива бабушка. Все были молоды, веселы, и это было прекрасное время.

– А традиции какие-то есть?

– Конечно, есть. На Рождество мы всегда ставим елку с Вифлеемской звездой на вершине. Подарки, естественно, обязательны. И особый рож­дественский пирог, который изготавливается только раз в году на Рождество, потому что делается он долго, рецепт очень старый – и ни у моей бабушки, ни у моей мамы, ни, теперь, у меня не хватает времени на то, чтобы делать его хотя бы два раза в году.

Не надо печалиться!

– Дарья Аркадьевна, кто-то стремится поменять мир вокруг себя. Кто-то меняет себя, чтобы поменялся окружающий мир. Вы себя к какой категории относите?

– Я скажу так: изменять мир бесполезно. Невозможно изменить ни мир, ни кого-либо из окружающих. Меняй себя! И тогда изменения вокруг неизбежны. Частый женский вопрос – как подружиться со свекровью? Это очень просто. Просто немного наступить на своё эго и проявить женскую мудрость. Позвонить свекрови, которая вас терпеть не может и которую вы терпеть не можете, и жалобным голосом пролепетать в трубку: «Дорогая Анна Ивановна, к вам такая просьба, у меня случилась такая неприятность с мужем, он говорит, что у меня борщ невкусный, а у вас он такой замечательный! Пожалуйста, помогите, расскажите: как вы его готовите?». Возможно, в первый раз Анна Ивановна что-нибудь нелюбезное скажет, но вы позвоните во второй раз, и в третий, и рано или поздно она ответит вам по существу. А там – позвоните еще, признайте, что она старше и умнее… Рано или поздно, непременно, сердце Анны Ивановны дрогнет, и вот через года полтора-два вы – уже лучшие подруги. И придет понимание, что она очень хорошая женщина и очень любит своего сына и, конечно, ревнует и, конечно, хотела бы быть главной всегда... Дружить со свекровью надо обязательно. Знаете, почему? Потому что, если муж вдруг решит свернуть налево, ему мать так выдаст по лбу за то, что он от ее любимой невестки налево пошел, что мало не покажется. Поэтому свекровь – это потенциальный союзник, которого надо заработать.

– Бывает ли у вас плохое настроение, и если бывает – каким способом вы настраиваете себя на хороший лад?

– У меня не бывает плохого настроения. С чего бы ему у меня быть? Тут для всех воцерковленных всё ясно: Хрис­тос воскресе, дорогие мои! К чему бы теперь печалиться? Ну и затем, любые печали, любые скорби нам даются во благо, потому что, оказавшись в скорбях и печалях, человек начинает меняться, и очень резко, а когда он живет в сплошном мармеладе и шоколаде – он не меняется, и это плохо.

– А какие-то ритуалы, может, у вас есть, которые настраивают на хороший день? Чашка крепкого чая, музыка…

– Какие еще ритуалы? Я проснулась! Я – жива! А ведь кто-то сегодня утром не проснулся… Слава Богу за то, что я проснулась, что встала с кровати на своих ногах и могу работать. У меня горит свет, а у кого-то нет света. Понимаете? Просто, когда чудо происходит с человеком каждый день, он его не видит. Потому что он ждет чего-то глобального, невероятного и огромного, что ему сейчас начнут в рот падать пирожки, завернутые в тысячедолларовые купюры. Но так вряд ли будет. Ты просто посмотри вокруг: ты же не в коробке живешь, у метро? Нет. У тебя есть дом, какая-никакая еда. Хочешь фуа-гра? Да ты ее пару раз куснешь и выплюнешь, потому что на самом деле она противная, гречневая каша намного вкуснее, честное слово. У тебя есть дети… ладно, нет детей – есть муж… нет мужа? Значит, должна быть кошка или собака… ах, у тебя никого нет? А почему? Может, стоит поменяться так, чтобы все это было?

Блиц

– Мечта вашей жизни?

– Мечтаю, чтобы мне позвонил издатель и сказал: «Прости, дорогая, но мы больше не будем публиковать твою книгу «Я хочу жить». Вся она зависла на складе и никто ее не покупает, потому что все выздоровели».

– Ваше самое большое достижение?

– Думаю, главное мое достижение – трое детей и большое количество внуков, которые меня окружают (улыбается).

– Бывало ли, что вы, вживаясь в текст, который пишете, путали реальное и книжное время?

– Да, было один раз. Моя семья собралась куда-то гулять, позвали с собой. Я надела тепленькие брючки, курточку, шапочку, вышла во двор – и увидела своих в шортах и майках. Потому что лето! Они посмотрели на меня так, что я поспешила сказать: «Нет-нет, все нормально. Просто в книге – зима».

– Если выбирать из всех ныне живущих в мире, кого бы вы пригласили бы к себе на обед?

– Господи! Кого только у меня на обеде не было! Мой дом всегда открыт. Другой вопрос, кого бы я пригласила во второй раз…

Записала Мария Федотова. Фото со страницы писательницы в instagram.