Автор знаменитых фильмов "Михайло Ломоносов" и "Холодное лето 53-го" сейчас работает в Нижегородской области. "НН" уже рассказывали о съемках картины "Живи и помни", которые проходят в Краснобаковском районе (см. номер от 7 апреля 2007 года). Нам удалось побеседовать с режиссером о его новом фильме, и не только.
- Александр Анатольевич, как вы умудрились найти натуру в нижегородской глубинке?
- А у меня большой опыт по части выбирания натуры. Я всегда снимаю в разных "дырах", в Москве никогда не работаю - терпеть ее не могу. Даже Москву я умудрялся снимать и в Ярославле, и в Петербурге. Что касается этого места, то мы много ездили по Пермской области, по Архангельской, но там цивилизация уничтожила все, от природы до крестьянского быта. Здесь же сохранились оазисы старообрядческих поселений. Конечно, много разрушенных домов и церквей, но все же сохранились остатки чегото величественного. По сюжету у нас должна быть мощная сибирская река Ангара, которой сейчас в природе не существует, - там цепи электростанций. Но мы Ветлугу назначили Ангарой.
- Помогают ли местные жители воссоздавать военный сибирский быт?
- Да, они декораторам помогают и снимаются в массовке. И при всей пронзительной нищете и деградации они добрые, открытые. Мы чувствуем себя среди них очень естественно. Анька Михалкова ходит здесь - от местных не отличить! - Правда ли, что это Валентин Распутин предложил вам снять фильм?
- Предложили продюсеры и сам Распутин. Он, по-моему, долго не давал никому права на экранизацию.
А мне почему-то решил дать. Для меня это было неожиданно, это не совсем моя тема, но это хорошая литература, человеческая, какой сегодня нет.
- Как вы думаете, готовы ли сегодняшние зрители воспринять тяжелое кино о серьезных вещах?
- Я вам скажу честно: меня никогда эта проблема не волновала.
Получится что-то человеческое - будут смотреть. Если нам это интересно, значит, чем-то отзовется и в зрителе. Не понравится этому зрителю - в мире посмотрят, потому что Россию в первозданном виде мало кто видел.
У нас же самих атрофия всего от сидения на телевизионной игле. И если думать о зрителе, то нужно лудить то дерьмо, которое вы видите каждый день по телевизору.
- В книге очень много внутренних монологов, описаний состояний героев. Как все это будет выглядеть на экране?
- Конечно, сценарий - это всегда "импровизация на тему", потому что много рассуждений в кино быть не может. И в жизни так тоже не бывает. Крестьяне немногословны, и если она идет к нему через метель несколько часов, то не для того, чтобы шесть страниц разговаривать. Но "Живи и помни" - это хорошая литература, которая дает основание сделать интересную историческую картину. Хотя исторического кино не бывает. Кино всегда снимается для сегодняшнего дня, с ощущением этого времени, в диалоге с тем временем и во имя какогото будущего. Для меня это картина о гибели крестьянства. И еще пронзительная история про любовь, которая свершилась в трагедийной ситуации. Потому что человек, совершивший предательство, обречен. Но именно после предательства Бог дал герою пережить любовь: - Подобрать актеров было непросто?
- И да, и нет. Потому что в Москве очень мало артистов, которые могут играть "деревню", Россию. Раньше были замечательные актеры, которые генетически были с деревней связаны. А сейчас их очень немного. На главную роль кроме Даши Мороз я никого не пробовал. Она просто влюблена в это произведение, и Распутин хотел, чтобы она играла, и мне она симпатична. С Сережей Маковецким я довольно много работал и предложил ему, сорокалетнему человеку, сыграть старика.
Для него это напоминание о юности. Он же такой рафинированный интеллигент, но родом из украинской деревни, из большой семьи: Вообще, снимать кино - это некая игра. А играть надо с удовольствием. Если его нет, то ничего не получается.
- Но при всем удовольствии какие-то сложности, форс-мажорные обстоятельства на площадке были?
- Ну, как всегда. И 30-градусные морозы были, и оттепели, когда не надо. Мы думали, что ледоход в апреле, а он случился в марте.
- После успеха вашего "Доктора Живаго" для телевидения снимать хотите?
- Очень бы не хотел. Это бессмысленная трата жизни. Телевизионщикам не нужны ни качество, ни эмоции, ни содержание. Им нужна "жвачка". Любая страна, создав такое произведение, как "Доктор Живаго", крутила бы его по ТВ много раз. У нас же Первый канал уже год не может его повторить. Он не вписывается в их формат. Им нужны "пиф-паф, ой-ой-ой". А мысли и чувства не нужны. Что поделаешь? Хотя мы получили с "Живаго" кучу премий: четырех "Золотых орлов", приз критики "Событие года"...
- А как вы воспринимаете творчество вашего сына (режиссера Андрея Прошкина, автора фильмов "Спартак и Калашников", "Игры мотыльков", "Солдатский декамерон". - Авт.)?
- Вы знаете, я очень за него болею. Среди молодых режиссеров есть несколько человек, которые снимают человеческое кино про жизнь, и он один из них. Им очень трудно. Потому что в их же поколении есть много "коммерческих", сытых режиссеров, у которых все ради денег. И пробиться с человеческим материалом очень тяжело. И ему, и мне. У него три хорошие картины, премированные, фестивальные. Но уже два года он не работает, потому что не может и не хочет делать эту самую "жвачку".
- Кого вы еще выделяете из режиссеров его поколения, может быть, из своих учеников?
- Сашу Велединского - вашего земляка. Его картина "Живой", на мой взгляд, была самым интересным кинособытием прошлого года наряду со "Свободным плаванием" Бори Хлебникова. Хотя премии все больше дают "Острову": Я не буду комментировать "Остров" - он уже стал национальным достоянием. Но я считаю, что картина "Живой" действительно живая, с болью, про то, что нас волнует. А "Остров" - это такая индульгенция, отрывной календарь, который хорошо бы каждому повесить на стену: прочел его - и ты свободен, можешь жить, как хочешь.

Беседовала Ольга ГОРНОВА.